Еще раз о любви 

                                                         Любовный роман.

                                                                Часть 8.

К ним подходит с улыбкой господин Дойль. На нем безукоризненно сидит  фрак, он в белоснежной  рубашке и галстуке-бабочке. Только котелка и тросточки не хватает для завершенности образа истинного английского лорда. Света искренне радуется ему, как старому знакомому. Айлен Дойль целует Свете руку, приводя ее тем в смущение, потом здоровается за руку с Вячеславом Вадимовичем. Они перекидываются парой дежурных фраз, после чего Вячеслав Вадимович со словами «позвольте вас оставить на минуту», отходит.

- Вы сегодня просто изумительно прекрасно выглядите, Светлана, - говорит господин Дойль на чистейшем русском языке, - я совершенно очарован вами.

Света растерянно улыбается, она не привыкла к комплиментам.

- Вячеслав Вадимович сказал, что это вы просили, чтобы он взял меня с собой на этот вечер. Это так?

- Да. Действительно. У меня остались самые приятные воспоминания о нашей первой и, к сожалению, пока последней встрече. Как ваши дела, Светлана? Что нового произошло за это время в вашей жизни?

Света на секундочку задумывается, потом легко пожимает плечами: ничего нового у нее не произошло.

- А как ваши дела, мистер Дойль? – переходит она на английский, - Вы, надеюсь, не разочаровались в русских партнерах?

- Пока нет. Надо сказать, что господин Федосин произвел на меня при нашей первой встрече очень благоприятное впечатление. И оно со временем только усилилось. Это деловой и корректный человек. С ним приятно иметь дело. Такого же мнения придерживаются и другие мои знакомые, которым когда-либо приходилось иметь с ним дело. А вы что скажите на это, юная леди?

- Дело в том, мистер Дойль, что я имею весьма туманное представление о бизнесе, которым занимается Вячеслав Вадимович. Я больше знаю его с другой стороны. Так вот, мое мнение таково: он хороший и порядочный человек. По-моему, это самое главное.

К ним возвращается Вячеслав Вадимович. Он несет три тонких, высоких

фужера, наполненных светло-желтым пузырящимся напитком. «Шампанское», - догадывается Света.

         - Дамы и господа! – торжественно иронично произносит он, - Давайте выпьем за наше знакомство. – Он передает один фужер мистеру Дойлю, один Свете. Они со звоном сдвигают свои фужеры и выпивают содержимое. У Светы щекочет в носу от пузырьков, она слегка мотает головой и, наконец, от души чихает. «Будьте здоровы!» - с двух сторон произносят хором мужчины. Все трое смеются.

         - Я рад знакомству с вами, господин Федосин, - после небольшой паузы серьезно произносит мистер Дойль, - Мне нравится быть вашим партнером. Вы, русские, любите рисковать, в отличие от нас, европейцев. Но в данном случае, риск оправдан, так как имеет под собой твердую основу: вами проделана колоссальная подготовительная работа, все пунктуально просчитано и взвешено до мелочей, так что риск сведен к минимуму. У вас согласованная команда профессионалов, понимающая друг друга с полуслова.  Вы настоящий бизнесмен, и с вами можно иметь дело. Поверьте, я редко говорю комплименты, и только заслуженные. А вам, Светлана, я хочу сказать: первое, вам повезло с шефом; второе, шефу еще больше повезло с вами. Если бы у меня была такая красивая подчиненная, я был бы самым счастливым боссом в мире. Позвольте вас пригласить на танец, мисс?..

Со стороны они смотрелись как весьма приметная и очень выразительная пара. Света танцевала красиво, легко. Вячеслав Вадимович просто залюбовался на нее. Непонятно, откуда в этой провинциальной девочке, приехавшей из задрипанного, богом забытого Ленинска, это очарование, эта грациозность, женственность и изящество. Или это у женщин врожденное, так сказать, в крови, заложено на генном уровне?

Когда Айлен Дойль после танца с легкой улыбкой возвратил ему сияющую Свету, он крепко взял ее за локоток.

- Ну, мисс, теперь весь оставшийся вечер вы будете танцевать только со мной. За тобою должок, помнишь? А с учетом набежавших за истекший срок пени как раз и выходит, что танцевать тебе сегодня придется только со мной. Есть возражения на это?

-         Нет! – рассмеялась Света, - Абсолютно никаких возражений, сэр!

… Возвращались домой они уже далеко за полночь. Вечер явно удался. Если Света поначалу чувствовала себя среди расфуфыренной публики скованно, то чувство неловкости скоро оставило ее. С помощью Вячеслава Вадимовича и мистера Дойля она вполне освоилась в обстановке. Помог этому и соратник Вячеслава Вадимовича Андрей. Он явился на вечер один и не преминул возможности приударить за Светой. Наговорил ей кучу комплиментов, ухаживал за ней весь вечер, развлекал, как только мог, беспрестанно приглашал ее танцевать, смешил, угощал напитками и конфетами, в общем, крутился вокруг нее юлой, вызвав тем тайное неудовольствие шефа.

Пока ехали в машине, Свету слегка разморило. Возбуждение от вечера улеглось, ей страшно захотелось спать. Она изо всех сил боролась с дремой, таращила глаза на огни, мелькающие за стеклом, незаметно щипала себя за коленку, но веки так и слипались, словно разно заряженные полюса магнитов. Она начала клевать носом, мотая головой в такт движению машины, потом откинулась на спинку сиденья и задремала. Когда машина подъехала к дому, Света крепко спала на плече Вячеслава Вадимовича. Сергей открыл дверь, принял спящую девушку на руки и передал ее вышедшему из машины хозяину. Света так и не проснулась. Она, конечно, не могла видеть и знать, как Вячеслав Вадимович внес ее на руках в дом, как отнес в ее комнату, уложил на кровать, осторожно снял с ее ног туфли и аккуратно – носок к носку – поставил их под кроватью. Как сел рядом на кровать, взял в свои руки ее тонкие запястья и, едва касаясь губами, поцеловал ее кисти, сначала с тыльной стороны, потом в ладони. А потом каждый пальчик в отдельности. Как, наклонившись, приподнял ее голову, освобождая волосы от заколок, поднес к своему лицу золотистую прядь, вдохнул ее тонкий аромат. Потом сказал сам себе строго: «Нельзя! Пошел вон отсюда, дурак!» и даже погрозил себе пальцем. Встал и тут же вышел из комнаты, плотно закрыв за собою дверь.

Приехав следующим вечером с работы и выслушав доклад экономки, неожиданно пришел в ярость, когда она сообщила, что Света еще днем отпросилась с работы и уехала с Андреем, заехавшим за нею, в город и до сих пор не вернулась.

- Развели тут бардак! – гремел он, - Самостоятельные все стали! Что хотят, то и делают! Надеюсь, что сотовый хотя бы она с собой взяла?

- Да, конечно, взяла, - поспешила его успокоить удивленная его вспышкой Вера Артемьевна, - но… но телефон не отвечает, недоступен.

- Бардак, - повторил зло Вячеслав Вадимович, доставая из кармана свой сотовый и найдя в его телефонной книжке номер Андрея, набрал его.

- Абонент временно не доступен или находится вен зоны досягаемости, - сообщил сотовый официальным женским голосом.

- Ничего, дружок. Завтра я тебя по любому достану, - сквозь зубы процедил он и, беря себя в руки, сдержанно сказал озадаченной экономке:

-         Езжайте домой, Вера Артемьевна. Отдыхайте. До завтра.

-         Извините меня, если я не должна была отпускать Свету с этим парнем. Я просто подумала, что человек он не посторонний, ваш приятель и компаньон. Я же давно знаю Андрюшу, он славный молодой человек. Да и время было раннее – что-то около 15 часов.

-         Все нормально. Не обращайте на меня внимания. Просто день сегодня выдался на редкость тяжелый, нервный, вот я и сорвался на пустом месте. Света – взрослая девушка и вправе сама распоряжаться своим свободным временем.

Когда Вера Артемьевна вышла, он еще раз набрал номер Андрея, номер Светы и, услышав оба раза неизменное «абонент временно недоступен…», с такой яростью швырнул телефон в противоположную стену, что тот только брызнул во все стороны кнопками и винтиками.

Света вернулась домой почти в полночь. Вячеслав Вадимович не спал. Он стоял у окна своей спальни при потушенном свете и смотрел, как подъехал к крыльцу черный «джип» Андрея, как он сам вышел и помог своей спутнице выйти из машины. Они еще постояли несколько минут, Андрей что-то говорил Свете,  взяв ее за руку и наклонившись к ее ушку, та смеялась. Наконец, Света не без усилия выдернула руку из его ладони и зашла в дом, помахав на прощанье Андрею. Андрей сел в машину и уехал.

- Ладно, голубки, я с вами завтра разберусь, - пообещал Вячеслав Вадимович и вопреки своему обещанию вышел из спальни, чтобы немедленно увидеть Свету. Она, прикусив губу, на цыпочках пересекала холл, когда так и замерла, наткнувшись взглядом на хозяина, стоявшего с грозным видом у лестницы, ведущей на второй этаж.

- Добрый вечер, Вячеслав Вадимович, - пролепетала мгновенно оробевшая Света.

- Я бы сказал: доброй ночи. Это будет вернее, - он говорил негромко, но его тон не предвещал ничего хорошего, и Света в конец растерялась.

- …Простите меня. Я немного задержалась, - ее голос был едва слышен.

- Немного? – он выразительно посмотрел на циферблат часов, - По-вашему, милая барышня, это немного? Без семи минут двенадцать. В это время все приличные девушки давно в постелях. Разумеется, в своих постелях. Мне кажется…

- Простите меня, Вячеслав Вадимович! – торопливо перебила его Света, - Я знаю, я виновата! Я забылась. Извините меня. Время так моментально пролетело, я и не заметила. Извините меня, пожалуйста. Я больше так не буду. Если вы считаете, что моему поступку нет прощения, я завтра же уйду из вашего дома.

-         Ну, ну… Не горячись. Никто тебя отсюда не гонит. Просто…

-         Я все поняла. Больше этого никогда не повторится, честное слово!

-         Хорошо. Иди спать. У меня один вопрос: почему твой сотовый был отключен?

-         Так мы в кино были, вот я и отключила телефон, чтобы не мешать людям смотреть фильм. А потом просто забыла его включить.

-         Так. Вы были в кино. А где потом?

-         Мы были на двухсерийном фильме. Потом в кафе заехали, перекусили. А потом просто катались по городу. Москва, оказывается, такая красивая ночью, вся в огнях и световой рекламе! Я еще никогда не видела ночной город, вот Андрей, то есть, Андрей Николаевич мне его и показывал. Простите меня, пожалуйста.

-         Хорошо, - примирительно произнес он, - забыли. Иди спать. Что касается Андрея Николаевича, должен тебя предупредить, что он неплохой малый, но ветреный, влюбчивый, в обращении с девушками очень непостоянный. Имей это в виду, чтобы потом не пришлось плакать.

-         Ладно, я буду иметь в виду. Спокойной ночи, Вячеслав Вадимович, - и Света мышкой нырнула в коридор, ведущий в левую половину.

А Вячеслав Вадимович еще долго ворочался в своей постели. «Ну, Андрюха, друг мой ситный! Ну, Андрей Николаевич!.. Тебе, оказывается,  палец в рот не клади. Жук – вот ты кто, дружок. Жук и прохиндей!».

На следующий день он предложил  Андрею вместе пообедать. Для обеда выбрали небольшой уютный ресторанчик с традиционной русской кухней, расположенный недалеко от их фирмы. В ожидании заказанного борща, Вячеслав Вадимович как бы между делом поинтересовался у компаньона:

- Где это ты вчера мою служанку до полуночи катал? Девчонке, между прочим, крепко влетело за это.

- Ах ты, батюшки, какой строгий ты у нас барин, - расплылся в ехидной улыбке Андрей, - Подумаешь, девушка немного поздно домой вернулась. Она уже взрослый человек. Делов то…Many noise about nothing.

- Много шума из ничего, говоришь, - не ответил он на улыбку, - только позволь тебе заметить, что дисциплина есть дисциплина. И ты первым предложил бы уволить сотрудника, который серьезно ее нарушил. Разве не так?

- Хорошо, шеф. Принимаю ваши претензии, - поднял вверх руки Андрей, - Да, это я виноват. Как-то потерял счет времени вчера. Глянул на часы – ë-моë! – почти одиннадцать.

- Ты потерял счет времени – понимаю. А она где была? Ты же только что заметил, что она взрослый человек. Так что вину с нее не снимаю.

- Да что случилось то?! – вспылил Андрей, - Что такого произошло, собственно говоря? И всего то: Света немного поздно вернулась домой. Она же была не с неизвестно кем, а со мной. Я довез ее до дома, до самого подъезда. Доставил в наилучшем виде, в целости и сохранности. Что не так?

- А ты не понимаешь, да? Пока она живет и работает в моем доме, она должна подчиняться определенному режиму и порядку. И то, что она была с тобой, это не оправдание.

Официант принес поднос. Поставил тарелку с борщом перед Вячеславом Вадимовичем, перед Андреем поставил двойную порцию солянки. «Приятного аппетита, господа». Но аппетит у господ, похоже, пропал.

- Ладно, - наконец примирительно сказал Андрей, - я все понял, шеф. Претензии твои принимаю. Как говорится, был не прав, готов кровью искупить… Давай уже обедать, что ли. …Кстати, ты не будешь возражать, если я приглашу Свету завтра на прогулку? Гарантирую ее возврат в целости и сохранности до 20-45 по московскому времени, как раз к началу передачи «Спокойной ночи, малыши».

Вячеслав Вадимович опустил ложку, которую уже было занес над дымящейся тарелкой. Аппетит у него пропал начисто.

На следующий день он вернулся домой непривычно рано. Заглянул на кухню, поинтересовался между делом у Нины Петровны, дома ли Света. Ее не было дома. Что ж, имеет право, у нее сегодня выходной. Это с одной стороны. А с другой стороны, какого хрена она шляется неизвестно где в последнее время?

-         А что у нас ожидается на ужин? – спросил он уходя, памятуя, как истинный конспиратор, золотое правило Штирлица: если не хочешь, чтобы люди знали чем ты в действительности интересовался, спроси уходя о чем-нибудь постороннем, и люди подумают, что именно по этому вопросу ты и приходил.

- Овощное рагу и сырники, - почтительно ответила повариха.

- Сырники – это хорошо. Это просто прекрасно, - порадовался Вячеслав Вадимович, но глаза его при этом были почему-то печальны.

Андрей сдержал свое слово: ровно в 20-45 по московскому его «джип» притормозил у крыльца. Вячеслав Вадимович наблюдал в своем кабинете из-за края шторы, как Света выпорхнула из машины и скользнула в дом. Явилась, не запылилась. Неизвестно только что при этом у нее в голове творится. Уж не влюбилась ли она часом в этого красавчика Андрея. А если еще и не влюбилась, то влюбится обязательно. Андрей, как и всякий дамский угодник с богатым амурным опытом, может с легкостью обаять и очаровать любую женщину, а уж заморочить голову такой дурехе, как Светка, ему пара пустяков. Вячеслав Вадимович взял со стола мобильник и набрал номер сотового Андрея, чья машина как раз выезжала в это время за ворота.

- Здорово, шеф. А я как раз от твоего дома отъезжаю.

- Видел. Поэтому и звоню. Тормозни, если не торопишься.

- Да вроде нет, - и его машина дала задний ход.

…- Стою перед тобой, как лист перед травой! – лихо отрапортовал Андрей, козыряя.

- Садись, лист. Отдохни.

- Гербарий будешь из меня делать, шеф? – догадался Андрюха, глядя в его строгое лицо.

- Потолковать надо. Как мужику с мужиком.

- Что ж, - обреченно вздохнул Андрей, усаживаясь в кресло, - давай толковать, раз так.

- Дело касается Светы.

- Да уж понял, не дурак. - усмехнулся он, доставая сигарету, - Курить то можно у тебя?

- Кури. Кури и слушай меня, - Вячеслав Вадимович придвинул к нему пепельницу, - Света – молоденькая провинциалка, приехавшая в столицу всего несколько месяцев назад. Ей только двадцать, а по степени наивности все двенадцать. Мой племяш - семиклассник куда умнее в житейском смысле и опытнее, все ее опекал, пока здесь жил. Ты у нас мужик бывалый, как говорится, огонь, воду, медные трубы и еще много чего прошел. Ты старше ее больше, чем на червонец. Короче, чего тут слова разводить, ты и сам все понимаешь. Она живет в моем доме, значит, я несу за нее определенную ответственность. Мне бы не хотелось быть свидетелем и косвенным соучастником совращения неопытной малолетки. На кой хрен она тебе сдалась, ответь мне? Тебе что, мало подружек? Да езжай сейчас в любой ночной клуб или бар, подмигивай направо и налево, и за тобой мигом хвост из красоток на любой вкус потащится. Не все ли равно тебе с кем развлекаться? Она у тебя какая по счету будет? 147-я или 250-я? А у нее еще никого не было, это же у нее на лбу вот такенными буквами выведено. Или свежатинки захотелось? Приелось уже все, так?

Андрей затушил в пепельнице недокуренную сигарету.

- Хорош нотации читать, Славк. Думаешь, я не понимаю всего этого? Да не хуже тебя, а лучше тебя все понимаю и чувствую. О развлечении тут и речи быть не может. Если бы я хотел завести очередную легкую интрижку, то, как ты только что советовал, поехал бы в клуб и так далее. С ней, со Светой, легкое ни к чему не обязывающее любовное приключение невозможно. Она девушка другого уровня. С ней все может быть только или очень серьезно, или никак, не смотря на ее юные годы и неопытность. Понимаешь, как бы тебе это сказать, она меня чем-то зацепила. Пока еще не понял чем. С ней все по-другому, не как с остальными. Короче, не беспокойся, никакого соблазнения не будет. Это я тебе стопроцентно гарантирую.

И уже уходя, в двери, обернувшись, весело оскалился:

- А, может, я женюсь на ней, а?! Возьму и женюсь! Будешь свидетелем на нашей свадьбе, Вадимыч? – и он ушел, не дожидаясь ответа, только дверью за собою хлопнул.

Тьфу! Женится он. Благодетель нашелся! Успокоил, называется. И Вячеслав Вадимович засунул руки в карманы и с раздражением зашагал из угла в угол своего просторного кабинета.

…- Юлечка, золотко, здравствуй, моя дорогая.

- Боже мой, никак сам господин Федосин соблаговолил своим вниманием осчастливить? Сколько лет, сколько зим. Как мы рады!

- «Мы» - это кто?

- «Мы» - это я. Как это ты меня вдруг вспомнил? Даже удивительно.

- А я тебя и не забывал, Юлечка. Можно к тебе приехать? Ты там замуж не вышла случайно за это время? Соскучился по тебе страшно.

- Врешь ты все, Славка. Не скучал ты по мне нисколько, иначе, кто тебе мешал меня увидеть или хотя бы позвонить. Это я соскучилась до смерти. Приезжай. Я жду тебя.

Он едет к своей недавней любовнице. Она права, он нисколько не скучал по ней все это время. Более того, он ее даже и не вспоминал. Его сердцем, душой и мыслями все это время всецело владела и владеет другая девушка. Девушка, которой он совершенно безразличен. Что ж, он мужик самолюбивый. Навязываться не привык и не будет. В конце концов, есть на свете и другие девушки, не хуже ее. Взять Юлю, к примеру. Юлька – редкостная умница, чуткая и деликатная, не в пример Маринке, с которой он порвал окончательно. Просто Маринка – стильная штучка, известная топ-модель, с Маринкой было престижно появляться в высшем обществе, мужики на нее так и оглядывались, сворачивая себе шеи, что еще совсем недавно так льстило ему. Юля гораздо глубже, тоньше, мудрее, что ли, да и внешне выглядит ничуть не хуже и даже лучше – более женственная и нежная, чем эпатажная, пустая Маринка. И что важно, она его действительно любит. Он это всегда знал, только это его почему-то ничуть не волновало.

         Она распахнула дверь своей квартиры, едва только он вышел из лифта. Значит, действительно очень ждала, прислушивалась к звукам.

На Юле новое, еще не виденное им платье, облегающее, темно-синее с глубоким вырезом, открывающим красивую грудь. Она прижимается к нему, обхватывает его руками, утыкается ему в грудь, и он чувствует, что Юля действительно соскучилась по нему. «Дико соскучилась», - подтверждает и она, поднимая к нему счастливое лицо. В полумраке тусклого света бра сияют ее удивительно прекрасные синие глаза. «Ты, должно быть, голоден. Есть хочешь?». «Я страшно голоден!» - он легко вскидывает ее на руки и несет в спальню на широкую кровать, на которой они не любили друг друга уже несколько месяцев.

Было еще совсем темно, когда он проснулся оттого, что Юля потихоньку, стараясь его не разбудить, одевалась. Ей пора собираться на работу.

Он перекатился через кровать, перехватил ее и уложил с собою рядом.

- А отгул взять не можешь?

- Нет, милый, не могу. В городе началась эпидемия, у нас половина сотрудников на больничном. Конец года, отчеты. Мне надо идти. Ты спи. Просто дверь потом захлопнешь, когда будешь уходить. Завтрак на столе.

- Жаль, - он поцеловал ее, погладил по волосам, - я так соскучился по тебе, Юлечка.

Она грустно и как-то жалко улыбнулась:

- Знаешь, ты всю ночь меня то Юлечкой, то Светочкой называл. Я уже теперь и запуталась, как же меня в действительности зовут. Ты влюблен, Слава. Это очевидно. И влюблен, к сожалению, не в меня. Знаешь, ты разберись в себе, ладно? Определись. Прими окончательное решение. И помни, что есть на свете я, которая тебя любит и всегда ждет.

Он сидел в кафе и ел мороженное. Даже в детстве не любил это самое мороженное. И что она в нем нашла? Сладкое мороженое молоко с разными наполнителями и добавками, и только. Гадость, короче говоря. С трудом доел фруктовое мороженное, густо политое вишневым сиропом.

- Девушка, - поманил пальцем официантку, - принесите мне теперь порцию шоколадного с орехами.

В ожидании заказа посматривал за окно. Погода – мерзость. Мелкий нудный дождик вперемежку со снежной крупкой. Порывистый, пронизывающий, колючий ветер. На тротуарах и дорогах – жижа из воды, грязи и мокрого снега. И над всем этим низкое серое небо с обрывками грязных облаков. Хуже не придумать. И прохожие под стать погоде – все сплошь мрачные, чем-то озабоченные, лица у всех угрюмые и злые. Действительно, чему радоваться? Этому унылому безрадостному пейзажу? Он глубоко вздохнул и перевел взгляд на вазочку с коричневым содержимым, щедро посыпанным тертым орехом, которую поставила перед ним официантка.

- Девушка, а это что за орехи? Арахис? – неожиданно для себя спросил ее.

- Это тертый фундук, - мило улыбнулась ему пухленькая кареглазая официантка приятной наружности.

- Вы очень красивая девушка. – авторитетно заявил Вячеслав Вадимович, - А как вас зовут?

- Светлана, - опять улыбнулась она.

Боже мой, опять Света! Мир состоит из сплошных Свет.

- Светочка, а как вы думаете, это правда, что российскую девушку легче покорить убогому и сирому, чем богатому и здоровому? Говорят, наши россиянки очень жалостливы. Это верно?