Еще раз о любви 

                                                         Любовный роман.

                                                                Часть 1.

Визг тормозов хлестнул по барабанным перепонкам. Он ничего не успел понять, сообразить. Тело среагировало само. Нога мгновенно вдавила педаль тормоза до упора, руки вывернули руль резко вправо. «Убил!», - пронеслось в голове. Он закрыл глаза, уронил голову на руль и замер. Перед мысленным взором предстало окровавленное смятое тело девчонки в голубом плаще под колесами его «митцубиси». Невероятным усилием воли заставил себя снять дрожащие руки с руля, непослушными руками открыть дверцу и выйти. Ватные ноги не слушались. В предрассветный час на улице не было ни души. Свидетелей нет. И что? Не будет же он скрываться с места наезда, бросив труп на дороге. С замиранием сердца заглянул вперед машины, под передние колеса. Трупа не было. Он присел и глянул под машину. Никого. Девчонка лежала посреди дороги на спине слегка раскинув руки, далеко слева от машины. Он медленно подошел к ней, нагнулся, тронул ее за безжизненную руку. Никаких следов крови не было видно.

-         Эй, …ты жива?

Длинные ресницы на бледном лице дрогнули. Она открыла глаза и вполне осмысленно и спокойно взглянула на него.

-         Что болит? Где больно, а? Руки-ноги на месте?– он бегло оглядел ее, присел, осторожно приподнял ее голову.

-         Ничего не болит. Только голова… кружится.

Он осторожно поднял ее на руки и отнес в машину, уложил на заднее сиденье.

-         У меня там сумка…

Небольшую серую сумку он нашел метрах в десяти от того места, где подобрал ее хозяйку. Положил сумку на переднее сиденье, еще раз испытующе посмотрел на девочку.

-         Может, все-таки болит что-нибудь? А то давай отвезу в больницу.

-         Не надо в больницу.

Вздохнул с облегчением. Ему и самому не хотелось связываться с больницей. Отвезет ее домой. Конечно, осмотр врача необходим. И срочно. Ничего, он позвонит Глебу Васильевичу. Главное, что она жива и цела. Конечно, от такого удара и падения на асфальт наверняка есть сотрясение мозга, ушибы, психическое потрясение. Но, слава богу, не убил и вроде не покалечил. Расслабился как дурак, мчался на всех парáх по пустынным улицам. Забыл, что и на рассвете шоссе все-таки не космос, где можно свободно нестись на сверхзвуковой скорости хоть с закрытыми глазами. Разве так можно.

Включил зажигание, оглянулся назад – лежит, закрыв глаза. А вдруг у нее повреждение внутренних органов: разрыв селезенки или какого-нибудь сосуда, и, как следствие, внутренне кровотечение? И он сейчас только теряет драгоценное время.

-         Эй, тебе плохо?

-         Мне хорошо. Правда, хорошо.

Ну и, слава богу. Хотя ничего хорошего он в этой ситуации не видит. Тронул машину, по сотовому позвонил домой Глебу Васильевичу. Ничего, что так рано. За то ему и деньги такие платят, чтобы в любое время по мельчайшему поводу его могли потревожить.

- Глеб Васильевич, голубчик, вас беспокоит в столь неурочный час Федосин. Прошу прощения за беспокойство, но дело не терпит отлагательства. Приезжайте ко мне домой. …Да, прямо сейчас. Срочно. Надо посмотреть одну девушку. Дело в том, что я сейчас совершил на нее наезд. На первый взгляд вроде все обошлось, но сами понимаете… Везу ее к себе домой. Осмотрите ее, пожалуйста.

Из машины она вышла сама и, поддерживаемая им, пошла к крыльцу. Дома уложил ее на диван в холле, принес из своей спальни плед, накрыл. Тут же явился и Глеб Васильевич. После двадцатиминутного тщательного осмотра поставил диагноз: жива, практически здорова, похоже, небольшое сотрясение мозга, и только. Полный покой,  тишина, как можно больше спать, лежать, избегать резких движений и пунктуально принимать таблетки: эти, белые, 4 раза в день до еды, эти, розоватые, 3 раза в день после еды. Осталось только обработать ссадины перекисью водорода и йодом, и все. Он будет заезжать каждый день, чтобы наблюдать пациентку. А сейчас, чтобы красавица, кстати - как зовут нашу красавицу? – ах, Светочка, какое славное имя, чтобы Светочка крепко спала, он сделает ей небольшой укольчик. Совсем небольшой, как укус маленького комарика, вот сюда, в руку. …Вот и все, вот и умница. Какая славная девочка Светочка. Через пятнадцать минут наша Светочка будет спать младенческим сном до самого завтрашнего обеда. Спокойной ночи, детка. Тебе надо сейчас отдыхать. Все будет хорошо.

Когда Глеб Васильевич вышел в прихожую, Вячеслав Вадимович вышел следом за ним.

Действительно нет никакой опасности?

-         Абсолютно. В этом нет никаких сомнений. Единственное, возможен в последствии психический срыв, так сказать ответная реакция организма на произошедшее, когда она окончательно придет в себя. Честно говоря, я не понял причину ее хладнокровия. Либо у девушки очень крепкая нервная система, и она, не смотря на юный возраст,  прекрасно умеет контролировать себя, либо она все еще находится в состоянии шока. Я не специалист в области психиатрии. Но, по-моему, здесь первый вариант. Похоже, девушка на удивление психически устойчива. Что касается ее физического состояния, то нет никаких внутренних и внешних повреждений, не считая ушибов, пустяковых царапин и ссадины. Везучая девчушка. Но полный покой как минимум на две недели ей необходим.

-         Везучий я, - подумал Вячеслав Вадимович, закрывая за доктором дверь. Страшно подумать, что он мог бы стать хоть и невольным, но убийцей.

Когда утром как всегда к десяти пришла Вера Аркадьевна, экономка дома, то увидела безмятежно спящую на кожаном диване в холле незнакомую светловолосую девушку. Сергей, работающий в доме охранником, пояснил, что незнакомку привез под утро сам хозяин. Вроде бы он ее ночью нечаянно сбил машиной, но срочно вызванный Глеб Васильевич сказал, что ничего страшного с ней не произошло, ей только надо отлежаться. Его слова подтвердил и сам Вячеслав Васильевич, через час появившийся из своей спальни.

- Я на фирму, а вы, Вера Аркадьевна, проследите, чтобы девочку никто не беспокоил, а как проснется, пусть принимает эти лекарства согласно указанию Глеба Васильевича. Ей нужен полный покой. И никуда ее не отпускайте. Она приезжая, вчера только приехала в Москву в поисках работы. Недели две как минимум она проживет здесь. Так что пока она спит, подготовьте ей комнату из числа пустующих в крыле для прислуги. Еще раз покой, полноценное питание, витамины. Если ей будет плохо, немедленно зовите Глеба Васильевича. Впрочем, вы сами все знаете. До вечера.

И опять потекли дни за днями без особых потрясений и происшествий. Света быстро шла на поправку. Через два дня она уже вовсю гуляла по дому, а еще через день с удовольствием прогуливалась по разросшемуся саду. Сад был большой, тенистый, ухоженный. Деревья в него высаживались семь лет назад уже большими. Их привозили в больших кадках и, используя подъемные механизмы, высаживали в подготовленные здоровущие ямы, чтобы не повредить корни. Как говорил хозяин дома, он всю жизнь мечтал иметь собственный большой уютный дом с огромный разросшимся садом вокруг него, но ждать, когда из саженцев вырастет таковой, у него нет времени. Сзади дома был устроен небольшой бассейн. Был взят на работу по рекомендации опытный садовник, который за одно лето сделал из пустынного и неуютного участка земли вокруг только что выстроенного дома чудесный сад, в котором березы и сосны прекрасно соседствовали с яблонями, грушами и вишнями. Уже следующей весной на тщательно ухоженных газонах буйно цвела белая и  сиреневая сирень, благоухали акация и жасмин. На клумбах тюльпанам, нарциссам и гиацинтам на смену цвели гладиолусы и флоксы, сменяемые нежными цветами лилий и яркими астрами. Пышные кусты роз цвели с ранней весны и до поздней осени, вплоть до первых заморозков. Был устроен в саду и небольшой романтический уголок с чугунной резной скамейкой, фонарем, стилизованным под старину, крошечным искусственным озерцом, получающимся из тонкой струйки, которую делал писающий мальчик – точная миниатюрная копия известного фонтана. Лев Аронович, садовник с 40-летним стажем, страстно влюбленный в свое дело, выложил здесь специально привезенными глыбами и камнями причудливые композиции. Между ними была посажена особая ползущая ярко зеленая трава. Камни вскоре обросли мохом, трава расползлась и покрыла ровным густым ковром весь участок, отчего он стал выглядеть очень уютно и как-то весело. Была в саду и беседка, увитая плющом, рядом с которой в летние сухие дни между двух берез вешали гамак на случай, если хозяину или кому-нибудь из его гостей захочется полежать в тенечке на свежем воздухе. Был и огромный открытый участок, засеянный травой, которая тщательно подстригалась время от времени газонокосилкой.  В другом конце сада был устроен уголок иного характера, нечто в стиле модерн. Здесь были высажены в хаотическом беспорядке самые разнообразные экзотические растения, стояла странная абстрактная скульптура, сделанная очень модным скульптором-авангардистом, в которой люди, обладающие богатой фантазией, могли узреть все, что им  заблагорассудиться. Рядом был устроен закрытый с трех сторон навес, под которым располагался мангал и поленница дров.

В общем, получился сад, смешавший в себе все стили и направления – от русско-дворянского и модернового до классического английского. И любой мог найти в нем то, что близко и дорого лично ему.   

Наступил месяц май и окончательно проснувшийся сад оживал на глазах. Лев Аронович трудился, не покладая рук с рассвета до заката. Это был ярый садовод и отчаянный фанатик своего дела. Он, порой забывая о сне и еде, часами мог колдовать над кустами и рассадой цветов, которая ждала своего часа в оранжерее. Охранник дома, он же по совместительству водитель, Сергей, чье детство прошло в деревне, в свободное время с удовольствием копал, где его просил садовник, рыхлил землю, носил в ведрах навоз и торф, удобрял, полол и поливал. Света тоже потихоньку подключилась к садово-земляной работе. Она научилась подрезать кусты и деревья, опылять их специальными растворами, с удовольствием обрызгивала из пульверизатора рассаду. У Льва Ароновича она переняла привычку потихоньку себе под нос разговаривать с деревьями и цветами.

- Сейчас я вас обрызгаю, и листочки ваши сразу распустятся, - уговаривала она крошечную рассаду астр, - ах, вы мои лапушки, вы мои раскрасавицы.

Света вместе с Вероникой, одной из служанок, работающих в доме, каждое утро после ухода Вячеслава Вадимовича в два пылесоса пробегались по всем коврам и паласам, что имелись в доме, протирали пыль с мебели, проветривали комнаты. Света также вместе с другой служанкой Галей с удовольствием помогала на кухне повару Нине Петровне. Она ловко чистила картошку и овощи, шинковала капусту, выжимала свежий апельсиновый сок, который каждое утро в обязательном порядке выпивал на завтрак Вячеслав Вадимович. Хозяина в доме уважали и немного побаивались. Говорили, что он справедливый, но строгий. Как поняла Света, он был владельцем весьма солидной фирмы и совладельцем крупной компании, работающей с какими-то финансовыми документами. В этом она ничего не понимала и поэтому даже не пыталась вникала. Слабость и головокружение, которые она ощущала первые дни своего проживания в доме, совсем прошли. Она прекрасно себя чувствовала, у нее всегда было хорошее настроение, и чтобы не быть нахлебницей в чужом доме она бралась за любую посильную для нее работу, тем более что трудиться была приучена с раннего детства и работы не боялась.

Через неделю своего пребывания в этом доме, как не хотелось ей отсюда уходить, но было уже совестно пользоваться гостеприимством чужих людей. Поэтому она обратилась к экономке и домоправительнице Вере Аркадьевне с тем, что пора ей, Свете, и честь знать, что она себя уже прекрасно и бодро чувствует и может уйти прямо сейчас.

- Вячеслав Вадимович сказал, что ты должна прожить здесь не менее двух недель. Его распоряжения в этом доме не обсуждают, а беспрекословно выполняют. Поэтому, Света, придется тебе пожить здесь еще как минимум с недельку. Тебя что-то не устраивает?

- Что вы? – удивилась Света, - Все очень устраивает. Куда уж может быть лучше? Я просто не хочу быть вам обузой.

- Ты никому не мешаешь. Дом большой. Живи пока. Места всем хватает.

Еще бы не хватало. Дом был солидный двухэтажный с цокольным этажом и с двумя широкими крылами, с огромным парадным входом с колоннами и двумя черными входами с торцов. Света даже не предполагала, что в Москве бывают такие дома. Думала, что это только за границей люди живут в особняках и вилах. У нее была в этом доме своя комната с телевизором, добротной мебелью и всем необходимом. В жизни у нее не было своей комнаты, поэтому она страшно радовалась, что вечером могла уединиться в ней, посмотреть телевизор или читать до полуночи под светом настенного бра, лежа в кровати, не боясь при этом никому помешать. Света была совестливой девушкой и поэтому старалась честно отработать хлеб, что ела в этом доме. А ела она здесь не только хлеб. Впервые в жизни она попробовала ананас, и ей очень понравился его терпкий вкус. Изведала вкус плодов манго, кокосового ореха, шоколадного мусса и других деликатесов. Попробовала она и вареные креветки, которые так ужасно выглядят, но такие божественно вкусные. Нина Петровна была большой мастерицей по части выпечки, а ее треугольные пирожки из слоеного теста с капустой и мясом были выше всяких похвал. Света старательно переписывала в тетрадку рецепты, которыми с ней щедро делилась добрейшая Нина Петровна.

- Рецепты – рецептами, но надо все пробовать делать своими руками. Ну-ка, давай, девочка, я буду говорить, а ты сама, своими ручками делай. Руки, они памятливые. Иной раз рецепт забудешь, что да как надо делать, а руки помнят и сами делают. Муку то ложками не бухай, ее просеивать надо, понемногу добавляя, воздухом насыщать, тогда и тесто будет воздушное, да пышное.

Однажды Вячеслав Вадимович неожиданно позвал ее с собой покататься по Москве. То есть, он ездил по делам, а Света сидела на заднем сиденье и с любопытством глазела в окна.

- Ты Москву видела? – спросил он ее накануне перед этим.

- Не-а. Не успела. Я ведь приехала поздно вечером, почти ночью, пришлось сидеть на вокзале. А как стало чуть светать, я пошла гулять, невтерпеж было, наконец, увидеть Москву.

- В это время я тебя и накрыл своей тачкой, - догадался он.

- Ага. Я даже сообразить и почувствовать тогда ничего не успела. Просто - бац! – и темнота.

- Что ж, попробую компенсировать твою несостоявшуюся прогулку по столице. Покажу тебе город. Завтра с утра поедем.

И вот теперь они ехали по шумным переполненным улицам столицы. К своему удивлению, Вячеслав Вадимович вскоре должен был сам себе признаться, что Света знает город и его историю куда лучше его самого. Она сама ему рассказывала, и почему так названа улица, и как она называлась раньше, и что было вначале на этом месте. Она так и сыпала именами, историческими фактами и датами. Надо сказать, что рассказывала она очень интересно и эмоционально. Ему было любопытно узнать, почему «Китай-город» назвали именно так («и вовсе не в честь китайцев!»), что означает выражение «Кричать на всю ивановскую», почему Лобное место на Красной площади назвали именно Лобным. Света даже дала прогноз близкому будущему города с точки зрения Нострадамуса («город на семи холмах погибнет»), с точки зрения ученых («Москва, в конце концов, провалится в пустоты, что образовались под ней») и с точки зрения ясновидящих («наступит эпоха золотого процветания»). Правда, реагировала она на все очень уж непосредственно:  

- Ой!! – визжала она так, что у него закладывало уши, - Это же памятник князю Юрию Долгорукому! – А потом уже следовал ее обстоятельный рассказ о самом Долгоруком и его великих делах, за которые признательные горожане и увековечили его в камне.

- Откуда ты все знаешь? – удивился Вячеслав Вадимович.

- Я много читаю, люблю до всего докапываться. Как говорил наш классный руководитель Иван Трофимыч, у меня пытливый ум. И к тому же у меня хорошая память.

- И наверняка были пятерки И наверняка была по истории и по географии.

- Да. Я даже в десятом классе заняла первое место по районной олимпиаде по истории.

- Молодец. Мне будет приятно осознавать, что пылесосит паласы и моет полы в моем доме такая весьма образованная барышня. Хочешь мороженное?

- Спрашиваете… Мороженое я всегда хочу.

- Вон как раз и кафе-мороженое. Пойдем. И брось шарить по карманам, я угощаю.

Свете все больше и больше нравилось жить в этом уютном, просторном и красивом доме. Жаль только, что время летит мгновенно. Вот и вторая неделя на исходе.

Вечером Вера Аркадьевна сказала Свете, что ее приглашает в свой кабинет Вячеслав Вадимович. Все ясно, ей пора собирать вещи. И то сказать, зажилась она здесь, пора и честь знать. Она грустно вздохнула, оправила волосы и поднялась на второй этаж. Постучала в тяжелую дубовую дверь кабинета.

- Войдите.

Она вошла. Села на предложенное Вячеславом Вадимовичем кресло. Он посмотрел на нее долгим изучающим взглядом. Наконец, после продолжительной паузы, в течение которой она, почувствовав себя неловко, стала уже ерзать на кресле, он заговорил.

- Глеб Васильевич сказал, что ты совсем поправилась. Это так?

- Да. Верно. У меня все в полном порядке и уже давно. Спасибо вам за гостеприимство, за заботу. Мне было у вас очень хорошо. Я вам глубоко благодарна за все. Вы хороший человек, Вячеслав Вадимыч. Завтра же утром я съеду. Сейчас пойду собирать вещи.

- И куда же ты съедешь?

- Ну… Я еще не знаю… Ничего, что-нибудь придумаю. Попробую обратиться в агентства по трудоустройству. Я могла бы работать нянечкой или гувернанткой. Я ведь закончила педучилище.

Он в сомнении покачал головой.

- У тебя нет московской прописки, да и чтобы устроиться в приличный дом нянькой, нужна рекомендация. Так что вряд ли это у тебя получится.

- Господи, Вячеслав Вадимыч, устроюсь куда-нибудь! Пойду на рынок торговать фруктами или вещами. Или в уборщицы, подъезды мыть. Им говорят, выделяют служебную комнату. Там видно будет. Это уж мои проблемы.

Он встал из-за стола, стал ходить из угла в угол кабинета в задумчивости, заложив руки за спину. Остановился перед нею.

 - Эх, Света. Глупая ты еще совсем. Дитя. Жизнь в столице кишит опасностями для таких молоденьких провинциалочек как ты. Ты даже не представляешь, что случается иногда с такими наивными девчонками. Что же делать с тобой?.. Тебя хвалит Вера Аркадьевна. Да и Нина Петровна со Львом Ароновичем о тебе хорошего мнения. Я тут прикинул, в принципе, еще одна единица прислуги мне не помешает. Если хочешь, можешь оставаться работать здесь и с завтрашнего дня приступить к работе. Что скажешь на это?

- А жить я буду в той же комнате?

- А чем она тебе не нравится?

- Что вы?! Очень даже нравится! Очень! Я с удовольствием буду у вас работать. Мне здесь все так нравится! Мне еще никогда в жизни не было так хорошо, как в вашем доме. Честное слово!

- Но имей в виду: Вера Аркадьевна женщина требовательная и строгая. Ты должна будешь строго выполнять все ее задания. Если ты будешь лениться или артачиться, или капризничать, то здесь не задержишься. Так уже было с несколькими девушками. И еще… Никаких отлучек в рабочее время без разрешения. Конечно, во внерабочее время и в выходные ты вправе сама распоряжаться своим свободным временем. Гуляй по городу, знакомься с молодыми людьми, заводи подруг. Ты молода, тебе надо будет со временем устроить свою жизнь. Но ни в коем случае ты не имеешь права приводить в этот дом никого постороннего. Ты не должна никому ничего рассказывать о том, что происходит в стенах этого дома: кто здесь живет, какие здесь порядки, кто чем занимается. Категорически никакой информации посторонним обо мне! Вообще никому! Ты должна будешь вести морально-чистоплотный образ жизни. Время от времени необходимо будет проходить медосмотр у Глеба Васильевича, сдавать анализы. Все ясно?

- Конечно. Я все поняла.

- Вот и хорошо. А сейчас иди к Вере Аркадьевне. Получай у нее инструктаж. Закажите в ателье тебе фирменное платье как у Гали и Вероники. Если будут проблемы, обращайся ко мне или к Вере Аркадьевне. Разумеется, в любой момент можешь уволиться, если подберешь себе другую работу. Напомни Вере Аркадьевне, чтобы оформила тебе временную прописку. Ну, пожалуй, все. Успехов в работе.

- Спасибо вам, Вячеслав Вадимыч! Я буду стараться! - просияла Света, вскочила с кресла и в припрыжку побежала из кабинета искать Веру Аркадьевну.

- Чисто детский сад, - усмехнулся он, когда дверь за нею закрылась, и вновь погрузился в деловые бумаги, что лежали на столе перед ним.

Май был на исходе, лето готовилось вступить в свои права. Весна в этом году была ранняя, теплая, солнечная. В бело-розовый душистых облаках стояли яблони и вишни. Трава щедро выпустила из земли свои нежные зеленые стрелочки. Света совсем освоилась в доме. Если у остальных людей был определенный круг обязанностей, то Света была прислуга-универсал. Она работала и в саду, крутилась и на кухне, перенимая фирменные секреты Нины Петровны, ее можно было застать и за уборкой, и за стиркой, и за мойкой окон, и даже за покраской полок. Она очень толково выполняла все поручения Веры Аркадьевны, так что та уже вскоре со спокойной душой могла доверить ей и оплату счетов, и покупку продуктов, и отправку писем, и еще много разных мелких и больших дел. Света летала, как на крыльях. Все у нее получалось ловко, аккуратно, ладно, быстро.

- Смышленая, старательная, - докладывала о ней хозяину Вера Аркадьевна, - я ею пока очень довольна. Вы хотели взглянуть на ее личное дело, вот я принесла. Договор с ней я думаю надо оформить пока до 1 сентября. Там будет видно.