Зигзаги и заскоки (часть 1)

Будильник зазвенел как всегда ровно в 7-00. Он всегда звенел ровно в 7-00 независимо от того, воскресенье сегодня или праздник. Он звенел ежеутренне в 7-00 и эту неделю, хотя хозяйка будильника была уже неделю в отпуске, а хозяин пятый день как уехал в командировку. Разумеется, будильник так делал не из вредности, а исключительно оттого, что его хозяйка самолично заводила его своей собственной рукой, ложась спать  в 22-30.

         Павла, так зовут хозяйку будильника, открыла глаза, нажала на кнопку, выключая резкий звук будильника. Увидела пустую соседнюю подушку и тут же вспомнил, что Тимур четыре дня как в командировке. Настроение сразу же упало. Они женаты уже четыре года, но Павла по-прежнему сильно любит своего мужа и очень скучает, когда он уезжает. К сожалению, его работа связана с частыми дальними командировками, а в последнее время они еще больше участились. Поэтому Павле не привыкать просыпаться в одиночестве в супружеской постели. Но при этом у нее каждый раз портится настроение. Она полежала еще несколько минут, продумала план сегодняшнего дня, потом решительно откинула клетчатое одеяло и вскочила на ноги. Два десятка махов руками-ногами, наклоны вперед-назад, повороты влево-вправо, вращение туловищем и головой, бег на месте, прыжки – ровно семь минут и зарядка закончена. Переходим к водным процедурам – умыться, почистить зубы, под конец обливание всего тела прохладной водой и тщательно растереть тело жесткой капроновой перчаткой.

         Тщательно причесанная и бодрая, Павла сварила себе в ковшике привычную овсяную кашу на воде, заварила зеленый чай. Если честно, то зеленый чай она терпеть не может. Но однажды прочла в журнале «Здоровье», что зеленый чай выводит вредные радионуклеиды из организма и вообще очень полезен, с тех пор пила только зеленый чай и Тимура к нему приучила.

         Расправившись с завтраком, полила цветы – алоэ на кухне (примочки из сока алоэ помогают при разных нарывах), кактус около компьютера (впитывает вредное облучение), эспарагус в зале (прекрасно увлажняет и очищает воздух в помещении). Достала из тумбочки кучу не глаженного белья. Вчера по плану у нее была стирка, сегодня – глажка выстиранного белья. После обеда она запланировала мойку окон в зале и на кухне. Вечером – посещение подружки Риммы. Давно не виделись, пора уже встретиться, поболтать о том, о сем.

         Но Римма, как всегда, спутала все карты. Позвонила сама, когда работа была в самом разгаре, и Павла натирала до блеска стекло на кухне.

         - Привет, Павлинка! Как дела у отпускницы? Чем занята?

         - Окно мою на кухне. Сама хотела тебе позвонить вечером.

         - Плюнь на окно, приходи ко мне. Я торт испекла! Называется «Венеция», но по виду на него совсем не похож, хоть и все строго по рецепту делала.

         - Знаю я твое «строго по рецепту»! Небось опять вместе маргарина сливочное масло положила, вместо подсолнечного масла использовала кукурузное, а вместо истолченных арахисовых орехов бухнула грецкие?

         - Так ведь грецкие вкуснее! – удивилась Римма, - И сливочное масло лучше, чем какой-то там маргарин!

         - Дурочка ты, Риммочка, - ласково пожурила подругу Павла, - Рецепт на то и рецепт, чтобы ему строго следовать, а не заниматься отсебятиной. Ладно, тебя в чем-то убеждать, только время зря тратить. Ты не исправима. Приду я на твой торт. Вот с окном закончу и приду.

         - Плюнь ты на свое окно! Никуда оно не денется! Придешь – домоешь.

         - Нет, дорогая, плевать я на него не буду – не очень то красивое это зрелище – заплеванное стекло. Мне и осталось всего ничего. Короче, еще сорок минут и я у тебя. А ты пока зеленый чай завари для меня, твой чифирь я пить не буду.

         Ровно через сорок минут Павла нажимала кнопку дверного звонка своей подруги. Дверь моментально распахнулась, и подружка повисла на шее Павлы всем своим пухлым семидесятикилограммовым телом.

         Втроем пили чай на кухне – Павла, Римма и ее мама Тамара Ивановна. Тамара Ивановна, ныне пенсионерка, в недавнем прошлом медицинский работник, расспрашивала Павлу о житье-бытье, о работе, о муже Тимуре.

         - Он сейчас в командировке. На этот раз уехал далеко, в Иркутск. Вернее, не в сам Иркутск, а еще дальше – какое-то Усолье-Сибирское. Вчера звонил, говорит, что все в порядке, но с недельку придется там проторчать. Что делать, такая у него работа.

         - Да, соглашалась Тамара Ивановна, отхлебывая чай, - для мужчин работа и дело важнее всего. Так они устроены. А мы, женщины, должны быть хранительницами очага. Когда Петя был жив, тоже все время на работе пропадал. Мы с Риммочкой его мало видали. Можно сказать, сгорел на своей работе. А кто теперь об этом помнит? Никто. Лучше бы больше внимания своей семье уделял.

         - Да ладно, мам. Чего теперь об этом. Ешь лучше торт, - подложила еще кусочек матери на тарелочку Римма, - Вкусный получился, правда, Павлуш?

         - Вкусный, - подтвердила Павла, отламывая ложечкой от своего небольшого куска, - только через чур сладкий и масленый.

         - Так торт же! – удивилась Римма, - Торт и должен быть сладким и масленым. Это тебе не твои диетические хлебцы и обезжиренные йогурты. Бр-р-р! Гадость какая! Нет, я люблю вкусно поесть! В нашей жизни и так мало радостей, так надо быть полным идиотом, чтобы еще добровольно лишать себя такого удовольствия, как вкусная еда. По-моему, так!

         - А лишние килограммы? А холестерин? – возразила Павла.

         -Ф-ф-ф! – фыркнула Римма, - В нашем возрасте еще рано задумываться о холестерине. Что касается лишних килограммов – да будет тебе известно, что в Европе в моду начинают входить пухленькие девушки, вроде меня, а не швабры ходячие. Даже модели теперь начинают котироваться те, которые в теле. Я вообще не понимаю, зачем семнадцати- двадцатилетним  девчонкам нужно морить себя разными изнурительными диетами? У них по молодости лет и так все калории уходят в энергию. А то иной раз смотришь на эти так называемые модели, которые на завтрак съедают веточку укропа, на обед листик салата, а на ужин – тыквенную семечку, - в них же совершенно нет жизни! Все мысли только о калориях и панический страх набрать не дай бог лишние пятнадцать грамм. Короче, хорошего человека должно быть много. И вообще, один мой знакомый мужик сказал, что это величайший миф в мире, что мужчинам нравятся худышки. Мужикам надо, чтобы было за что подержаться!

         - Господи, Римма! – испугалась Тамара Ивановна, - Что у тебя за знакомые такие?

         - Успокойся, мама. Это так сказал Валерий Викторович, мой сослуживец. И сказал не мне, а своему приятелю. Я просто случайно услышала, но полностью с ним согласна. А зачем я все это говорю сейчас? Затем, что хочу счастья нашей Павлинке. Она девушка достойная во всех отношениях – и умница, и раскрасавица, и очень целеустремленная. Просто очень. Слишком целеустремленная, я бы сказала. Расслабься, милая моя подружка! Оглянись – вокруг нас прекрасный и удивительный мир! А ты вся зашоренная какая-то. Тебя родители правильно назвали, вот только фамилия не совсем подходящая. Тебе больше бы подошла фамилия – Корчагина. Павла Корчагина – вот ты кто! И живешь так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Тебе надо было бы родиться лет на сто раньше. Из тебя бы вышла прекрасная комиссарша, или командирша партизанского отряда. Председатель Реввоенкома – вот где ты была бы максимально кстати!

         - Прекрати, Римма! Что ты накинулась на нашу гостью? Чего она тебе сделала, что ты удила закусила? К тому же, позволь тебе напомнить, что в отличие от тебя Павлуша удачно вышла замуж и живет со своим Тимуром в счастливом браке. У нее стремительно развивается карьера, и, несмотря на свои столь молодые годы, они сумели с Тимуром приобрести отдельное собственное жилье и машину. С помощью родителей, правда, но и сами тоже молодцы. Короче, не слушай ее Павлинка, это она от зависти тебя подначивает. А теперь, девушки, я вас оставляю. Пойду, дойду до бабы Маши, проведаю ее. А вы тут пощебечите, посплетничайте. До свидания, милая моя. Заглядывай к нам почаще. Глядишь, с тобою рядом, и моя Риммочка немного поумнеет.

         Тамара Ивановна ушла. Едва за нею хлопнула дверь, Римма заговорщески подмигнула подруге и потащила ее в свою комнату. Конечно же, речь пошла об очередном парне, которым была увлечена Римма. Она вообще была весьма влюбчивой девицей и постоянно находилась в состоянии влюбленности. То в сослуживца, то в соседа, то в артиста, то в знаменитого спортсмена. Если в какое-то время на горизонте не оказывалось достойного объекта, то Римма, ни мало не печалясь по этому поводу, моментально выдумывала себе прекрасного принца и с удовольствием погружалась в чудесный мир выдуманной любви. На этот раз объектом ее пылкой влюбленности оказался некий Гарик Бульдог Харламов из какого-то Камеди Клаба.

         - Ничего не поняла, - прервала ее пылкие излияния Павла, - Бульдог – это кличка что ли? И что еще за Камеди Клаб? Какой-то вечерний клуб, надо полагать? И кем в этом клубе у нас числится этот самый Бульдог? Бармен, вышибала или стриптизер?

         - Ха-ха-ха! Тебя погубит твое невежество, - развеселилась Римма, - ты совсем не смотришь, что ли, телевизор? Камеди Клаб на ТНТ – это самое популярное шоу на сегодняшний день. Ребята из него даже на первом канале стали часто мелькать. А Гарик Бульдог Харламов – один из резидентов этого клуба. Кстати, там мальчики подобрались классные – один к одному. Все такие талантливые, артистичные, юморные, раскованные и сексуальные. Павел Снежок Воля, например! Умереть, не встать, что за парень! Правда, я им уже переболела. Так же как и Гариком Мартиросяном и Александром А Ревой.  А как хорош Тимур Каштан Бахрутдинов! У него такие красивые голубые глаза – умереть, не встать! Как разлюблю Бульдога, так непременно в него влюблюсь! – и Римма мечтательно закатила глаза в предвкушении новой любви.

         Павла с улыбкой смотрела на свою подружку. Ее не переделать. Она такая, какая есть, и Павла принимала Римму со всеми ее влюбленностями и лишними килограммами. Ей бы стало искренне жаль, если в один далеко не прекрасный день, однажды Римма бы вдруг похудела, стала стройной, тонкой, рассудительной и перестала бы отчаянно влюбляться.

         В девять вечера Павла распрощалась, наконец, с Риммой, пошла домой. Можно было бы проехать на автобусе две остановки, но она предпочла неспешную прогулку по свежему воздуху. Едва войдя в квартиру, она услышала телефонный звонок. Звонил Тимур из своего Усолья-Сибирского.

         - Привет, родная! Как ты там?

         - Здравствуй, Тим. А я только что из гостей. Если бы ты позвонил минутой раньше, то не застал бы меня. Была у Риммы. Тебе большой привет от нее и Тамары Ивановны. Когда ты будешь дома?

         - Теперь уже скоро. Я управился чуть раньше, так что через три дня прибуду. Завтра рано утром выезжаю.

         - Что приготовить к твоему приезду?

         - Как всегда пельмени. А я тебе небольшой сувенир приобрел. Так сказать, презент.

         - Что за презент?

         - А, секрет! Привезу – сама увидишь. Ну, пока. Целую. Жди меня и срочно уничтожай все следы пребывания посторонних мужчин в доме.

         - Не смешно. Пельмени будут. Жду.

         Тимур, как и обещал, приехал через три дня вечером. Едва Павла успела сделать фруктовый салат на десерт, как он и явился. У них было так заведено – никаких провожаний и встречаний на вокзалах. Незачем демонстрировать окружающему миру степень пылкости семейных отношений. Все объятия и поцелуи только дома, только тет-а-тет. Как всегда, когда он приезжал из командировок, Тимур ей показал изменившимся, чуть отчужденным. Даже запах от него шел незнакомый, чужой. Это чувство быстро проходило, уже через несколько часов он был прежним родным мужем, но каждый раз Павлу пугала эта отчужденность. Скорее всего, именно за это она так не любила его командировки. А Тимур тем временем обняв и поцеловав жену уже распаковывал свою дорожную сумку. Ему не терпелось вручить любимой женушке обещанный презент.

         - Вот! – торжественно вручил он ей какую-то темную деревяшку, - Это тебе!

         - Спасибо, - сдержанно поблагодарила Павла, разглядывая некий продолговатый предмет, сделанный из темного старого дерева, на котором были вырезан то ли рисунок, то ли непонятные письмена, - А что это такое?

         - Это – амулет! Мне его подарила одна старая бурятка. Вернее, не подарила, а продала. Скажем так, мы с ней сделали бартер – я ей подарил деньги, а она мне подарила амулет. Представляешь, как и обещали, меня встретили в Иркутске в аэропорту на машине и повезли в Усолье-Сибирское. А машина по пути сломалась. Пока ее ремонтировали, а это заняло добрых три часа, я погулял по деревне, около которой мы встали. И случайно наткнулся на старую бурятку, что жила на краю деревни. Мне потом сказал один местный житель, что они ее уважают, но опасаются, так как она знается с духами. Вот эта бурятка и подарила мне этот амулет. Сказала, что он приносит счастье в любви. Я ей говорю, что я и так счастлив в любви, а она покачала головой с сомнением и сказала, что он мне непременно нужен и я должен подарить его той, кого люблю, и тогда у нас обоих все будет в порядке. Так что, Павлинушка моя, дарю тебе этот амулет, который сохранит нашу любовь до гробовой доски и даже больше. А теперь корми любимого мужа обещанными пельменями, а то мне эта казенная пища уже вот где.

         Они ели пельмени – Павла всего несколько штук, с низкокалорийным майонезом, Тимур густо посыпав молотым черным перцем свою щедрую порцию, потом ели фруктовый салат, пили зеленый чай с блинчиками. Тимур делился с ней впечатлениями от поездки, подробно рассказывая все свои дорожные приключения.

         - Видел Байкал! Да, сила! Невозможно описать тот восторг, что возникает в душе, когда видишь эту сокрушительную красоту! Это надо видеть самому! Знаешь что, давай в следующем году постараемся подгадать с отпусками в одно время и махнем на Байкал?! Возьмем на прокат палатку и побродим в окрестностях этого великого озера. Ты знаешь, Байкал настолько велик, что люди даже за столько лет еще не сумели его запаганить ни своим сраным целлюлозным комбинатом, ни своей так называемой предприимчивостью – там вокруг озеро понатыкано столько разных магазинчиков и киосков для туристов, понаставлено разных шлагбаумов – платить надо на каждом шагу за так называемый проход или проезд к озеру.

         Павла слушала мужа, кивала головой, но сама не столько понимала смысл его слов, сколько радовалась его восторгу по поводу удачной поездки.

         - А как дела с контрактом? Подписали?

         - Все в порядке. Подписали. Так что наше предприятие теперь получило солидный заказ на нашу продукцию. Шеф будет доволен. Он уже доволен – я ему звонил оттуда, докладывал обстановку, - перешел на деловой тон Тимур. Искры восторга в его глазах заменил деловой блеск, - Так что теперь мне шеф приличную премию отвалит. Такие работники, как я, на вес золота.

         …Среди ночи Павла вдруг проснулась. Вроде сон видела странный и тревожный, но, проснувшись, моментально забыла его. Только ощущение тревоги и нарастающей беды осталось. Лежала и анализировала это ощущение, которое никак не проходило, даже, пожалуй, нарастало. Чего ей волноваться, собственно говоря? Ведь все хорошо. Со здоровьем и у нее, и у Тимура вроде все в порядке. Тьфу-тьфу. На работе и у нее, и у Тимура тоже все нормально. И у ее родителей и у родителей Тимура тоже все нормально – не далее как вчера разговаривала со всеми по телефону. Скосила глаза на Тимура, что спал рядом на животе, уткнувшись в подушку. Долго слушала его ровное дыхание. Вдруг он промычал что-то непонятное, перевернулся на другой бок, спиной к ней и опять задышал ровно. Павле стало грустно. Оттого, что он отвернулся от нее, как от чужой. Глупости, конечно, человек спит, как ему удобно. Она тихо встала, босиком прошла на кухню. Постояла у окна, посмотрела на совершенно пустынную улицу, освещенную светом фонарей. Интересно, для кого они светят – ни людей, ни машин, ни даже кошек? Ее вдруг отвлек непонятный слабый запах. Что это так незнакомо пахнет? Принюхалась, пошла на запах, как собака по следу. Ах, это же амулет, который она положила на холодильник. Взяла в руки старую дощечку, внимательно рассмотрела ее в отсвете уличного фонаря. Дерево явно старое, темное, но удивительно прочное, твердое как камень. Провела пальцем по резной поверхности. Интересно, что здесь нарисовано или написано? Говорят, что надо с большой осторожностью относиться к таким вещам. Они могут концентрировать вокруг себя как положительную, так и отрицательную энергетику. Например, никогда нельзя приносить в дом камыш – это к несчастью, категорически нельзя вешать в квартире старинное зеркало, опасно держать в доме украшения из рогов – это тоже может привести к плохому. Подруга Павлиной мамы как-то рассказывала, что ее знакомую неожиданно бросил муж после двадцати трех лет совместной счастливой жизни, так одна знающая бабка объяснила это тем, что все стены квартиры брошенной женщины были украшены оленьими и лосиными рогами. Может, выбросить этот амулет от греха подальше? Нет, нельзя, Тимур обидится, если она так поступит с его подарком. Ладно, пусть пока побудет, а потом как-нибудь она заныкает его куда подальше с глаз долой. Отнесла амулет в зал, положила его в дальний угол верхний полки книжного шкафа – пусть лежит себе покуда – и пошла спать.

         И опять все пошло, как и шло. Тимур с утра уходил на работу, Павла вылизывала квартиру, готовила к приходу мужа изысканные ужины. В субботу навестили родителей Павлы, в воскресенье родителей Тимура – чтобы никого не обидеть. Мама Павлины к приходу молодых приготовила какой-то невероятный овощной суп и грибное ассорти, мама Тимура напекла кучу пирогов, сварила холодец и наваристый борщ. Отец Павлы тайком от жены сунул дочери и зятю две тысячи рублей «на карманные расходы», родители Тимура торжественно вручили тысячную купюру и два новых махровых полотенца.

Знакомая пара молодоженов пригласила Павлу с Тимуром на празднование годовщины своей свадьбы. По этому поводу они собирали самых близких друзей через две недели на даче. В понедельник с утра Павла, проводив мужа на работу, отправилась по магазинам в поисках подарка в честь намечаемого события. Подарок мог быть не дорогим, но обязательно оригинальным. Она прошла несколько магазинов, но ничего особенного на глаза ей все не попадалось. Решила зайти в магазин «Подарки. Сувениры». Вот тут то в дверях Павла и столкнулась с этой женщиной. «Павлиночка! Милая моя! Как я рада вас видеть», - запричитала она слащаво-противным голосом. Честно говоря, Павла с большим трудом ее вспомнила. И только уже в разговоре, когда эта крашенная стареющая полная блондинка заговорила о «Тимурчике» вспомнила, что это сослуживица ее мужа, некто Матильда Валерьевна. Тимур кривил презрительно губы, когда упоминал о ней. Сплетница и стерва, большая любительница сталкивать людей лбами. «А вы, милочка, прекрасно выглядите! – тем временем ворковала Матильда Валерьевна, намертво вцепившись в локоть Павлы и лишив ее тем возможности побыстрее смыться от назойливой знакомой, - Просто замечательно! И что надо этим мужикам? Не понимаю! Иметь такую прелестную жену и в то же время…». «Что – в то же время?» - насторожилась Павла, до этого слушая свою собеседницу в пол-уха и тоскливо мечтая о том, как бы побыстрее смыться от нее. «Как? Вы ничего не знаете?» - неискренне удивилась Матильда Валерьевна. «Нет. А что такое?» «Пойдемте, милая. Присядем на скамейке. Я просто обязана открыть вам глаза».