Дома Алла вычеркнула из списка еще одного кандидата. Осталось всего трое. Один в командировке. Другой по прежнему не отвечал. Третий неизвестно где. А может плюнуть на дальнейшие поиски? Она достала из комода портмоне, повертела в руках. Еще несколько дней назад его держали другие руки, вкладывали в него вот эти деньги. Человек планировал, на что будет их тратить, радовался, что они у него есть. А потом – раз! - и нет денег! Сам ворона, конечно, но уже и так себя наказал. Алла со вздохом положила портмоне назад, потом опять достала и вынула из него двести рублей из той разменянной пятитысячной купюры, когда оплачивала справку в адресном бюро. Имеет право взять себе эти две сотни, зря что ли она как Бобик носится три дня по городу в поисках неведомого Константинова. Алла сходила в магазин и купила себе бананы, коробку «Птичьего молока» и торт-мороженное. Диета опять откладывалась на неопределенный срок.

         На следующий день неожиданно объявился Константинов Сергей, формально проживающий в комнате трехкомнатной квартиры. Алла на всякий случай дала его соседям номера рабочего и домашнего телефонов с огромной просьбой передать соседу, если он вдруг появится, что его разыскивает некая Алла.

         - Чего тебе надо? – без обиняков в лоб и на «ты» спросил Константинов, позвонив ей с утра на работу.

         - Кошелек терял? – так же в лоб спросила Алла.

         -  Кто?

         - Ты.

         - Когда?

         - На днях.

         - Зачем?

         - А фиг его знает, зачем ты бросаешь свои кошельки где попало.

         - А с чего ты взяла, что я разбрасываюсь своими кошельками.

         - Значит, не терял кошелька, - подвела итог диалогу Алла.

         - Нет, - отрезал Константинов, - еще вопросы есть?

         - Один. Мы на брудершафт пили?

         - А я помню? Я вообще никакой Аллы не помню. Правда, надо на физиономию твою посмотреть, может, и вспомню чего. А при чем тут брудершафт?

         - А при том, что раз не пили, то нечего мне и тыкать. Будь здоров, Серега. Не кашляй. И кошельков не теряй.

         Так, еще один из списка долой. Осталось всего двое – командировочный и молчун. Круг сужается, Кипр все реальнее просматривается на горизонте. После работы Алла прошлась до ювелирного магазина. «Ее» сережки лежали на черном бархате, поблескивая звездочками бриллиантов. «Еще немного, еще чуть-чуть и вы будете моими», - шепотом пообещала им Алла. В салоне модной одежды она присмотрела себе красивый темно синий топик и французский купальник в красно-зеленую полоску. Казалось бы, дикое сочетание – красное с зеленым, но смотрелось классно. На Кипре очень пригодится. «Скоро и они будут моими», - подумала Алла. Шла домой, радовалась летнему вечеру, мурлыкала под нос песенку. Жить хорошо! А хорошо жить еще лучше! В почтовом ящике лежало письмо от родителей. Дома улеглась на диван, распечатала письмо. Почти страницу занимали приветы от деревенских соседей и родственников. Честно говоря, Алла с большим трудом припоминала всех этих тетей Маш и дядей Вась. В ранние школьные годы все летние каникулы она проводила в этой деревне, но помнила уже немногих с тех пор. Дальше мамуля еще на целую страницу расписывала как хорошо у нее пошла пересаженная в грунт рассада помидоров, огурцов и болгарского перца, а уж лук и укроп просто дуром прут из земли. Хвалила летнюю жизнь в деревне, жалела бедную доченьку, которой приходится в одиночестве томиться в пыльном душном городе, когда здесь такая красота пропадает зря. Звала Аллу приехать погостить на выходные. Может, и парочку отгулов заодно прихватит. Алла два раза перечла письмо. Да, неплохо бы на несколько дней смотаться в деревню. И не так далеко – полтора часа на автобусе и еще три километра пехом и ты в деревне. Долго там жить скучно, а на несколько дней можно съездить. С утра с отцом на рыбалку сходят. Поможет мамуле грядки прополоть. Попасется на травушке-муравушке вместе с тетей Дусиной козой. Вечерком попьет парного козьего молочка. Алле вдруг остро захотелось в деревню, на природу, в тишину и покой. Где нет сверху шумных соседей, под окном не фырчат машины, а в пять утра сумасшедший дворник не скребет совком асфальт. «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!». Хотя, Саратов здесь не при чем. Лучше так: «В деревню, к тетке, в глушь, в Дубровку!». Она непременно съездит. Вот только разберется со всеми этими Константиновыми и поедет. Она без всякой надежды на ответ уже в который раз набрала номер телефона Константинова-молчуна. И вдруг на том конце трубку моментально сняли.

         - Алло, я вас слушаю, - вежливо произнес мужской голос.

         - Здравствуйте. Мне бы Константинова Сергея.

         - Я вас слушаю.

         - Правда? – обрадовалась Алла, - А я вам звоню-звоню уже который день, а никто не отзывается.

         - Совершенно верно. Понимаете, я уже съехал с этой квартиры, и мебель всю вывез. Вот только никак не выберу время заехать на телефонную станцию, чтобы написать заявление об отключении этого номера. Так что вы застали меня совершенно случайно. А в чем дело?

         - Дело в том… - бодро начала Алла свою историю.

         …Это оказался тот самый Константинов, которого тщетно разыскивала Алла. Не успела она произнести и пары фраз, как он моментально догадался. И перебив, ее весьма подробно описал и сам портмоне и его содержимое. И даже предполагаемое место потери. Он очень сильно обрадовался, что нашлась его пропажа. И страшно удивился, как Алла смогла его разыскать. Пришлось ей рассказать о записанном на календаре номере телефона, который дал ей призрачный шанс найти хозяина кошелька.

         - Точно! – радостно-удивленно вспомнил Константинов, - Было такое дело! Совершенно случайно на улице встретил бывшего сослуживца по армии. В одной части служили в Воронеже. Я и черкнул его номер в календарь. Ну, надо же, Алла! Да вы просто мисс Марпл! За такую ниточку зацепили и клубок размотали! Ай да, Алла!

         Они быстро договорились о встрече через час в центре города. Ровно через час Алла вышла из автобуса и сразу увидела ожидавшего ее человека. Как и договорились, он стоял у памятника Маяковскому, сжимая в правой руке свернутую в трубку газету. В левой руке он держал здоровенную коробку конфет. Увидев Аллу, он широко улыбнулся и пошел ей навстречу.

         Сели на скамейке рядом. Алла вынула из сумки кошелек и передала его хозяину. Он поблагодарил и бегло взглянув на содержимое, хотел убрать его в карман, но Алла настояла, чтобы он все пересчитал. Она отчиталась за недостающие пятьсот рублей – 300 остались в адресном бюро, двести в кондитерском отделе гастронома. «Не обиделись, что я растранжирила ваши двести рублей?» - на всякий случай поинтересовалась Алла. «А мы сейчас продолжим это дело. Приглашаю вас в ресторан. Будем транжирить дальше, отмечать возврат моего портмоне», - подмигнул ей Константинов. Алла не стала возражать.

         Домой Алла вернулась очень поздно. Уже и автобусы перестали ходить. Хорошо, выручила припозднившаяся маршрутка. После ужина Константинов порывался проводить ее до дома, но Алла категорически отказалась, сославшись на то, что ей надо еще заглянуть к подруге. Она действительно зашла к Лайме. Ей не терпелось поделиться своми новостями. Во-первых, она честно исполнила свой долг и вернула хозяину то, что по праву должно принадлежать только ему. Во-вторых, познакомилась с таким интересным мужиком. Константинов действительно  оказался весьма интересным мужчиной – и в том смысле, что любопытным человеком с огромной эрудицией, широчайшим кругозором и тонким чувством юмора, и в том смысле, что привлекательным мужиком. Особенно Аллу расположило то, что он холост, на три года старше ее, один проживает в собственной квартире и не жадный – не моргнув глазом заплатил четыре тысячи за ужин. Хотя, его можно понять: он практически навсегда распростился со своим портмоне и его содержимым, а они волшебным образом вернулись к нему восвояси. Вот он на радостях и раскошелился. Все это Алла взахлеб выложила своей подруге.

         - Да! Воистину за добрые дела да воздастся. Вот если бы я была на твоем месте, честно скажу, ни за что не стала бы даже и пытаться разыскать хозяина кошелька. А ты не зря старалась, выходит. Телефон он твой, надеюсь, взял?

         - А то! И рабочий, и домашний, и мобильный. Между прочим, завтра вечером мы с ним идем на футбол.

         - Куда?!

         - На стадион. Смотреть футбол. «Луч» с «Трактором» будут играть.

         - «Луч» с «Трактором» - это сильно, - согласилась Лайма, - я тебе по этому поводу могу даже одолжить свой розовый батник. Все-таки производство Франция – это не вам не фунт изюму.

         - Давай свою Францию. И сумку новую тоже гони, не жмоться. Глядишь, и тебе за добрые дела тоже воздастся когда-нибудь.

         Они встретились на следующий день сразу после работы. Немного погуляли перед началом матча, перекусили в пельменной. Прошли на стадион вместе с жалкой кучкой зрителей, уселись чуть поотдаль от остальных болельщиков. Алла с интересом посматривала на разминающихся на поле игроков. «В синей форме – трактористы, в зеленой – лучисты», - пояснил Сергей. Оказалось, что двенадцать лет назад Сергей сам один сезон играл за «Луч», с тех пор и остался страстным поклонником этой команды. Раздался свисток арбитра, началась игра. Сергей моментально сосредоточился, весь подобрался как гоночная собака, подался вперед, гипнотизируя взглядом игроков. Алла тоже смотрела на поле, взгляд ее был рассеян. Она думала о том, что погода сегодня хорошая – очень тепло, но не жарко, о том, что она сама выглядит сегодня хорошо – ей идет розовый цвет, надо непременно приобрести себе что-нибудь розовое, и тут же подумала, что у игроков «Луча» цвет формы неудачный. Сам по себе зеленый цвет красивый, тем более, зеленый цвет - цвет надежды, но на фоне травы игроки просматривались с трудом, сливались с фоном. Что выручало, так это белые гетры, по ним она и определяла местонахождение лучистов, как их назвал Сергей. По телевизору смотреть было бы интереснее, там, по крайней мере, комментатор все объясняет, а тут тупо смотришь как по полю тупо бегает два десятка мужиков, пиная туда-сюда мяч в надежде, что он залетит в чьи-нибудь ворота. Ну и залетит, и что с того? Мир перевернется от этого, или кто-то станет счастливее? Хотя нет, тут она не права: кто-то обязательно станет счастливее. Вон как сосредоточенно вылупились немногочисленные болельщики на поле, все как натянутые струны, как будто сейчас решается судьба человечества. А ведь если разобраться трезво, этот футбол – пустая трата времени и сил, дать лучше каждому футболисту по лопате или по метле, пусть улицы метут или деревья сажают, все какая-никакая польза будет, чем зря по мячу лупить. Право слово, большие дети, да и только.

         А игра тем временем продолжалась. Сергей время от времени делал пояснения: «Сейчас угловой будет… Нарушение правил… Красная карточка… Желтая карточка…». Алла кивала в ответ, а сама думала о том, что угловой – это, наверное, когда судья провинившегося игрока в угол ставит. Красная карточка – это, наверное, когда  бежать нельзя, желтая – приготовиться, значит, должна быть и зеленая карточка. Алла искоса глянула на Сергея. Брови сурово сжаты, кисти рук стиснуты в кулаки, закусил губу. Она посмотрела на поле. Ага, все понятно, пенальти. Это она знала: когда перед воротами стоят рядышком небольшой стенкой несколько игроков, стыдливо прикрыв ладошками причинные места, а игрок противоположной команды разбегается, бьет по мячу и… «Гол!» - взорвался стадион таким громом, как будто здесь сидело не с полсотни болельщиков, а не менее ста тысяч. «Гол!» - радостно заорал Сергей. «Гол! - подхватила Алла, - Ура! Гол!!!». «А кто забил то?» - спросила она Сергея через минуту. Он непонимающе глянул на нее: «Что?». «Кто кому забил?» - переспросила она. «Луч» «Трактору», - пояснил он и вдруг расхохотался, - А вы, Алла, я вижу, большой специалист по футболу. Поясняю: если мяч влетит в правые ворота, это хорошо, это мы трактористам вмазали, если в левые – это очень плохо. А пока счет 1:0 в нашу пользу. Понятно?». «Понятно. А что будет, если выиграют наши?» «Если они выиграют в этом сезоне не менее шести игр, и еще не менее пяти сведут хотя бы вничью, то в конце сезона получат кубок и вымпел», - объяснил Сергей. «Да, ради этого стоит биться насмерть» - подумала про себя Алла и еще больше уверилась в своей мысли, что мужчины – это взрослые наивные дети.

         Зеленые победили со счетом 2:0. Во втором периоде, когда мяч влетел в левые ворота, она было расстроилась за Сергея, но он успокоил ее, объяснив, что теперь все наоборот: если мяч влетел в левые ворота – это хорошо, а вот если бы он попал в правые – была бы катастрофа. Алла еще больше уверилась в своем выводе, что никакой логики в этом футболе нет. Но она ничуть не жалела о потраченном зря вечере. Во-первых, посидела на свежем воздухе, даже загорела немного, во вторых, в хорошей компании и, в-третьих, наши же выиграли.

         После матча они с Сергеем прошлись по главному проспекту города, посидели в парке на скамейке. «Алла, вы деликатный и терпеливый человек», - вдруг сделал неожиданный вывод Сергей. «С чего вы это взяли?». «Ведь вам было абсолютно не интересно на футболе, но вы не показали виду. Другая бы фыркнула и ушла, а вы терпели  два часа». «А меня компания устроила. А то бы я непременно фыркнула и ушла», - улыбнулась Алла.

         - А что любите вы, Алла?

         - Многое чего. Тишину люблю, одиночество, посидеть в хорошей компании тоже люблю, прогуляться ранним воскресным утром по спящим улицам города люблю, природу обожаю, лето, цветы, запах цветущей сирени под окном, с подругой Лаймой потрепаться по телефону. Музыку очень люблю.

         - Да? – оживился Сергей, - А я тоже музыку люблю. Рок – моя страсть.

         - О, нет! – возразила Алла, - Только не рок! У меня недавно соседи сверху поселились, тоже большие любители рока. Так я им сыта уже по горло. Нет, лично я люблю музыку лирическую. Особенно классическую. Шопен, Чайковский, Бетховен. Одна «Лунная соната» чего стоит! Божественная музыка! Вам нравится «Лунная соната»?

         - Простите невежу, боюсь сильно упасть в Ваших глазах, но я ничего не могу сказать о «Лунной сонате», так как никогда не слышал ее. То есть, может, и слышал, но не знал, что это именно она. Но я Вам клятвенно обещаю, что в самое ближайшее время непременно ее послушаю. Тогда и скажу свое мнение о ней. Договорились?

         - Договорились. А я со своей стороны попробую повнимательнее прислушаться к року и понять, что же в нем такого необыкновенного.

         Домой Алла ехала одна, на такси. Сергей поймал такси, сразу же оплатил поездку, посадил Аллу, помахал ей вслед. Он заранее предупредил, что не сможет отвезти ее домой лично, так как в 22-30 должен быть на вокзале, потому что обещал брату встретить племянницу, приезжающую на каникулы из Екатеринбурга, чтобы на следующий день отвезти ее к родителям в деревню.

         …Алла долго лежала в постели. Сна не было. В распахнутое окно вместе со свежим ночным воздухом вливался запах сирени, который кружил голову и путал мысли. Почему-то хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Мысли в голове метались как рой мушек в ночи над настольной лампой. Она думала то о сегодняшнем футболе, то о Сергее, то о том, где он сейчас и что делает, то о себе, что вот ей уже и тридцать, половина жизни позади, причем, лучшая половина. Думала о том, что было бы интересно узнать, нравится ли она Сергею, или он чисто из благодарности потратил на нее два своих вечера и больше делать этого не собирается. Вполне возможно, что дело обстоит именно так. А значит, больше он ей не позвонит. И что за невезуха такая – вроде, не обидел бог ни умом, ни внешностью, а вот поди ж ты, уже тридцать, а ни семьи, ни постоянного друга у нее нет. Алле вдруг стало так тоскливо, так обидно за себя, что она уткнулась в подушку и закуксилась. А за окном стояла ночная тишина, нарушаемая только изредка проезжающими машина. Даже коты сегодня молчали. Даже соседи сверху затаились. Хоть бы рок свой врубили, она бы послушала, попыталась понять, что в нем есть такого, в этом самом роке, за что люди его обожают. Она даже была готова тоже полюбить его, этот самый рок, лишь бы полюбили и ее, Аллу. Наконец призналась сама себе, что Сергей ей очень симпатичен, и что она бы не возражала, если бы он стал оказывать ей более значительные знаки внимания, нежели приглашение посетить вместе футбол или пельменную. Еще бы как не возражала!

         Она долго смотрела на луну. Сегодня полнолуние, то есть луна повернулась к земле в анфас, а не в профиль. Белый холодный идеальный круг, похожий больше на плоский блин, а не на объемный шар. Равнодушно смотрит вниз, на землю, на копошащихся на ней людишек, и глубоко ей до лампочки их переживания, стремления, взлеты и падения. Быть может, потому, что знает, чем все это закончится. А закончится для всех все одинаково – хоть ты президент, хоть бомж, хоть трижды олигарх, хоть разпоследний нищий, хоть ты суперкрасавец, хоть урод из уродов – все закончится прахом и полным забвением. Так что, жалкие людишки, сучите своими ножками, машите своими ручонками, пыхтите и трепыхайтесь, а в результате все один фиг. Так какого же хрена? Плюнуть на все и жить одним днем. Поел, поспал, справил нужду по малому, по большому – в общем, прожил день и хорошо. А назавтра то же самое. И так всю жизнь. Только разве это жизнь? Нет уж, извините, госпожа Луна, но мы уж будем жить как привыкли – бороться за счастье, за место под солнцем, за светлое будущее, стремиться к совершенству, любить, плакать и ненавидеть. А там, будет, что будет. Алла глубоко вздохнула, еще раз вгляделась в ночное небо, в звезды, таинственно мерцающие в бездонной черноте, в равнодушно-презрительный лик луны, закрыла глаза и медленно стала проваливаться в сон.

         Утром задолго до сигнала будильника ее разбудили птицы. Солнечные лучи падали сквозь листву на лицо, ослепляя теплым ласковым светом. От ночной тоски не осталось и следа. Жить хорошо! А хорошо жить еще лучше! И нет никаких причин для хандры! С чего тосковать ей – красивой, молодой и умной? И Сергей позвонит обязательно! Не может быть, чтобы он ей не позвонил. Кому еще и звонить, как не ей – умной, молодой и красивой.

         Но он не позвонил. Ни на работу, ни домой вечером, ни на мобильный. Она целый день кидалась к телефонам, едва только они подавали голоса, но это был кто угодно, но не Сергей. Позвонила мама, спросила, не собирается ли она в эти выходные навестить родителей. Пришлось наврать, что у нее срочная работа и ей придется выйти на работу в субботу. Позвонила Лайма, звала вечером на какую-то тусовку в клуб. Отказала и ей. А вдруг позвонит Сергей, а ее нет дома. Умом понимала, что поступает не лучшим образом. Ведь если он захочет ее найти, то это не составит для него никакого труда. Нашла ведь она его, когда очень захотела. И тут же подумала, что теперь она его вряд ли сможет разыскать повторно. Ведь его номера у нее нет, а адрес в адресном бюро значится только старый, по которому он уже не живет. Но даже если бы она и знала его новый адрес, то сама не стала бы там появляться. Это будет явно выглядеть как то, что она бегает за ним. А бегать она ни за кем никогда не будет. У нее есть гордость. Так что остается только ждать. Ждать у моря погоды. И она будет ждать. День, два, неделю, месяц. Не поедет ни в деревню, не пойдет ни на какую тусовку, а будет терпеливо ждать. Как Пенелопа Одиссея. Но если и через месяц он не подаст никаких признаков жизни, значит не судьба. А жаль. Очень жаль. И опять на нее навалилась безысходная тоска.

         Сергей позвонил на следующий день поздно вечером. Почти в одиннадцать.

         - Не разбудил? – спросил он.

         - Вовсе нет. Сижу, читаю, - наврала Алла, так как на самом деле она не читала, а ревела.

         - А я в деревне у матери задержался. А там связи никакой: телефона нет, мобильник и тот не берет, так как деревенька в низинке стоит. Так я извелся весь. И как раньше люди без телефонов жили, ума не приложу? Как дела?

         - Так себе, - честно призналась Алла, - что-то тоска заела.

         - Вот те и раз, - удивился Сергей, - на улице лето бушует, все цветет и пахнет, а у тебя тоска. А у меня дома букет черемухи стоит. Привез для тебя из деревни. Так такой аромат, что с ног валит. Не чувствуешь через трубку?

         - Чувствую.

         - Завтра я его тебе доставлю. Встретимся после работы на остановке, как в прошлый раз?

         - Встретимся.

         - Я буду тебя ждать. Мы вместе с черемухой будем ждать.

         - Ждите. Я приду.

         - Тогда до завтра. Спокойной ночи.

         - Спокойной ночи.

         Она положила трубку, выключила свет. Лежала в темноте, улыбалась. В душе снова восстановились гармония и покой. Завтра она его опять увидит. И как так получилось, что за такое короткое время этот человек стал ей так необходим? Как воздух. Как солнце. Как сама жизнь. На днях смотрела американский фильм из сериала «Секретные материалы», эпиграфом к которому идут слова: «Истина где-то рядом». Да, конечно, истина где-то рядом. Так же как и счастье, которое всегда рядом с нами – то бредет по нашему следу, то скачет впереди вприпрыжку солнечным зайчиком, то мелькает тенью справа или слева, маня, дразня и никак не даваясь в руки. А мы грезим о нем, мечтаем как о чем-то далеком, недостижимым, сказочно несбыточным. А оно всегда рядом. Надо только суметь разглядеть, узнать его, не спугнуть, протянуть руку, чтобы оно село на нее невесомой пугливой бабочкой. А потом всю жизнь беречь этот огонек, не дать ему затухнуть под всеми жизненными ураганами и бурями.

         Алла уже засыпала. Уже была на призрачной грани сна и не сна, когда сверху раздались громовые раскаты. О, небо! Опять! Что-то долгонько их не было слышно! Она уже и бдительность потеряла. Нет, ну надо же! Ее романтическо-лирическое настроение как ветром сдуло. Алла включила торшер и посмотрела на настенные часы. Часы показывали пятнадцать минут двенадцатого. О чем только люди думают?! Ни стыда, ни совести у некоторых!

         Она вскочила, накинула поверх ночной сорочки халат и с решительным видом вышла в прихожую. С этим надо немедленно заканчивать раз и навсегда! Алла вышла на лестничную площадку. Ну, конечно же, это опять от соседей сверху. Кто же еще у нас такой большой любитель музыки. Пока Алла поднималась на следующий этаж, музыка внезапно замолкла. Она остановилась перед соседской дверью и решила подождать. Наверняка сейчас опять загремит. И вдруг… Музыка действительно зазвучала. Но это была совсем другая музыка. Это была мелодия ночи, луны, счастья, любви и еще чего-то прекрасного и удивительного. Алла замерла, что-то промелькнуло в ее лице. Она стремительно нажала на кнопку звонка. Дверь почти сразу открылась и из квартиры на Аллу вместе со звуками «Лунной сонаты» хлынул аромат черемухи.

         В проеме двери стоял Сергей и удивленно и  радостно улыбался ей…