Рассказ (часть 2)

Я задумалась. А действительно – какой? После минутной паузы я сказала:

         - Хочу быть обычной нормальной женщиной. Без разных взбрыков,  недосказанности, напыщенности и прочих прибамбасов. Строить из себя Леонардовскую Джоконду, таинственную незнакомку Крамского или разудалую русскую бабу типа «коня на скаку остановит» я тоже не буду. Хоть режьте! Конечно, не мешало бы мне избавится от некоторых черт, как то - нерешительность, излишняя нервозность, мнительность. Но и только. И вообще, милые дамы, я отказываюсь быть подопытным кроликом!

         - Эврика! – сказала Эврика, - Я знаю, кого мы будем из вас ваять!

         …Прошло еще две недели. Мы с Наташкой продолжали посещать фитнес-зал, пару раз заходили к Эврике, регулярно созванивались с ней. Но к этому добавилось еще двух разовое в неделю – по понедельникам и средам - посещение бассейна. После бассейна еще долго чувствуешь легкость в теле и тихую радость в душе. И вообще, надо сказать, что все последние нововведения принесли некоторый эффект: кроме того, что чисто физически я стала чувствовать себя более легкой и гибкой, но и моя душа помолодела вместе с телом. Я стала чаще улыбаться, беспричинно смеяться, постоянно что-то напевать себе под нос. Даже бывший муженек как сказал: «Ты это чего стала такая? Премию что ли дали? Или влюбилась?». Я лаконично ответила: «Или». Пусть понимает как хочет. Неугомонная Наташка неведомо откуда откопала целый ворох диет и уже несколько дней пытается меня соблазнить то японской, то голливудской, то какой-то кремлевской диетами. Я пока держусь. Но сегодня после работы у нее дома мы должны сделать окончательный выбор. И вот я иду к ней домой решать архиважный вопрос: какой диеты в будущем нам с ней надо будет придерживаться.

         Наталья к вопросу подготовилась со всей ответственностью. Весь кухонный стол, тумбочка и подоконник завалены выписками и вырезками. Они лежат даже на хлебнице и на холодильнике. В глаза бросились названия: «Диета Клаудии Шиффер», «Американская диета» (тут я хмыкнула – видали мы этих американцев по телевизору!), «Диета йог», «Диета № 100» (а это еще что такое?), «Тибетская диета», «Диета королевы Антуанетты», «Змеиная диета» (упаси бог!), «Диета, разработанная компьютером» и прочее.

         - Пока мы еще не на диете, давай нажремся в последний раз, - предлагает Наташка, и я ее с энтузиазмом поддерживаю. Мы с аппетитом уплетаем бутерброды с ветчиной и сыром, жаренную картошку с котлетами, пьем чай с толстыми ломтями батона, намазанные не менее толстым слоем масла. Наконец сыто отвалившись от стола, начинаем выбирать диету. Долго спорим, но к единому мнению так и не приходим. Наконец терпение Наталии лопается, и она решительно начинает сворачивать все листки с написанными на них диетами в трубочку.

         - А чего ты, собственно говоря, делаешь? – интересуюсь я.

         - Раз у нас не получается согласия, мы поступим элементарно. Сейчас я сложу эти трубочки в пакет, перетасую их, и ты с закрытыми глазами вытащишь одну из них. Той диеты мы и будем придерживаться.

         Сказано – сделано. Закрыв глаза, я засовываю руку в пакет, долго шарю в нем и вытаскиваю самую тоненькую трубочку. Развернув листок, я смотрю на него и прыскаю.

         - Ну, и чего ты там вытащила на нашу голову? – в нетерпении Наташка аж подпрыгивает на табурете.

         -    Диета Кашпировского. Заключается в четырех словах, а именно: даю установку - меньше жрать. Просто, как все гениальное.

         - А что. В этом что-то есть, - говорит Наташка, задумчиво ковыряя в зубах зубочисткой, -  Вот сейчас съедим еще по копченой куриной ножке, повторим  чай с бутербродами и начнем жить по Кашпировскому.

Сегодня после работы мы с Натальей пошли докладываться Эврике как идут наши дела.

-         И как идут ваши дела? – поинтересовалась Эврика.

-         Нормально! – хором отрапортовали мы. Наталья стала в деталях рассказывать о том, как она вживается в образ деловой женщины. Эврика похвалила ее новый бежевый в коричневую полоску костюм, новую стрижку, сумочку. Посоветовала пользоваться помадой тоном темнее, а лаком для ногтей пользоваться наоборот чуть ярче. Потом перекинулась на меня.

-         Нуте-с, рассказывайте голубушка как идут наши дела, - тоном старого доктора-интеллигента, обратилась она ко мне.

-         Не знаю, как ваши дела, дорогая Эврика, - бойко затараторила я, - но мои дела в порядке. Я успешно реализую программу под условным названием «Превращение рабочей лошади в уютную домашнюю даму». Успешно освоила ваш рецепт блинчиков с икрой. Правда, за неимением осетровой пришлось использовать икру кабачковую, но моим домашним понравилось. Дома больше не хожу в трико и застиранной майке, только в свежем халате. Как видите, поменяла прическу. По моему, она вполне соответствует выбранному нами типу дам. Ни при каких обстоятельствах дома больше не кричу и не ворчу, а только мило улыбаюсь. Например, вчера мой бывший сообщил мне «приятную» новость, что скоро к нам на целую неделю приезжают погостить его брат с супругой. Так я от этой вести только расцвела как маков цвет. Еще он сказал…

-         Минуточку, - прервала меня Эврика, - минуточку, дорогая моя. То ли вы меня не поняли, то ли вы неверно реализуете наш план. Верно то, что мы с вами вместе определились, что вам больше подходит стиль «домашней женщины», то есть такой, которая олицетворяет собой домашний очаг, уют в доме, надежный тыл для мужчины. Такой тип женщины, кстати, очень популярен среди представителей сильного пола. Но разве все это делается для вашего бывшего супруга? Мы с вами поставили цель найти вам мужчину, который сумеет сделать вас счастливой, обеспечит вам безбедное существование,  и с которым вы пройдете остаток жизни рука об руку. При чем тут ваш бывший супруг? Разве все ваши перемены для него?

-         Нет. Совсем не для него. Но мне где-то и на ком-то надо отрабатывать, так сказать, оттачивать, свой новый образ. В качестве подопытного кролика он вполне сгодится.

-         Если только это… Хорошо, продолжайте наш эксперимент. Доводите мастерство до совершенства. И когда вы вполне освоитесь с новым обликом, так сказать, будете чувствовать себя в нем гармонично и естественно, как змея в новой коже, то тогда мы перейдем непосредственно к поиску …

-         …Подходящего мужика, - подсказала Натка. Эврика согласно кивнула.

-         А теперь, девочки, пойдемте на кухню пить кофе. С бальзамчиком и с лимоном. Наташенька, деточка, не сутулься, держи спинку как струнка. Ничто так не красит женщину, как прямая осанка.

Когда мы с Наткой шли неспешным шагом от Эврики по вечерним улицам, разговаривая о том, о сем, она вдруг задумчиво сказала:

- Я вот о чем думаю: а на кой хрен нам меняться на пятом десятке лет? Жили мы с тобой столько лет в привычных обликах, считай, жизнь практически прожили и вдруг – здрасти вам! – я деловой женщиной стала, а ты домашней музой. Ну, вообще то ты у нас и была всегда хранительницей домашнего очага, но какая из меня бизнесвумен? Обезьяну во что ни ряди, она как была обезьяной, так ей и останется.

- Во-первых, я решительно не поняла при чем здесь обезьяна. Во-вторых, тебе не откажешь в деловитости. Есть в тебе стерженек, организаторские способности тоже на лицо. Да и задатки бизнесменства явно наблюдаются. Косметику и парфюмерию марки Орифлэйм кто у нас в свободное от работы время распространяет? Да так лихо всучить умеет, что потом только в затылке чешешь: и как это угораздило меня последние десятки на лак для ногтей ухайдакать? – я выразительно помахала перед Наташкиным носом наманикюренными пальцами, - Но, вообще то, Наташ, если искренне, то мне не по душе все то, чем мы занимаемся с тобой в последнее время. Действительно, бабам по сороковушке шандарахнуло, а они черт знает чем занялись. Нет, чтобы огурцы на зиму закатывать или варенье наваривать, так они ногами в фитнес-клубах крутят, да ногти полируют. Курам на смех вся эта затея. Плюнуть и забыть.

- Курам на смех говоришь? – Наташка остановилась и посмотрела на меня сощурившись, - Я тебе плюну! А ну спину держать! Плечи разверни, голову подними, живот подбери! Попу тоже подбери!

-         Как ее подобрать то?

-         Как хочешь, так и подбери! А теперь походкой от бедра вперед и с песней!

-         С песней, так с песней. Ты же сама начала…

-         Молчать! Вперед, я сказала!

В воскресенье я занялась мытьем окон. Весной, когда я расклеила после зимы рамы, я, конечно, все окна капитально перемыла. Но с тех пор уже прошло прилично времени и когда солнышко било в окна, было видно, как они запылились. Со всеми своими переменами я слегка подзапустила домашнее хозяйство. Так негоже, какая же я домашняя муза, если в доме у меня полный бардак.

Я сняла шторы, замочила их в тазах, и не спеша принялась за стекла. Работа была в самом разгаре, когда заявилась Наташка. Она недовольно покрутила носом, увидев чем я занимаюсь.

-         Кончай эту фигню, пойдем лучше прогуляемся.

-         Прошу прощения, мадам, но, как сказал Пушкин: первым делом самолеты, ну а девушки потом.

-         Пушкин не мог сказать такую ересь, потому что он был гением. Так что ты не приписывай дурацких высказываний классику, дабы не дискредитировать его в глазах общественности.

-         Общественность, ты похозяйничай на кухне пока. Попей чайку или кофейку. Полчаса – и я свободна как птица в полете. Договорились?

-         Договорились, птица ты моя сизокрылая. Я пошла на кухню, а ты тут шурши шибче. Мне не терпится поделится с тобой в неформальной обстановке своей новостью.

Мы с Натальей бредем по скверу. У сквера дурацкое название «Сквер имени Чапаева». При чем тут Чапаев, скажите на милость? Было бы понятно, если была бы какая-нибудь географическая или историческая привязка к фигуре легендарного комдива. Скажем, тут он любил ребенком гулять и лазить по деревьям, или на месте этого сквера состоялось сражение чапаевской дивизии, или под этими дубами Василий Иванович, разумеется вместе с Петькой и Анкой-пулеметчицей, отдыхал в перерывах между боев. Но насколько я знаю, в нашем городе Чапаев никогда не бывал и, вероятно, даже не знал о его существовании. А сквер хороший - уютный и тихий. Тут любят уединяться влюбленные парочки, гуляют молодые мамочки с детишками. Выйти, что ли, в мерию города с предложением о переименовании сквера  скажем в «Сквер всех влюбленных» или «Сквер счастливого детства».

Мои размышления прерывает Наталья:

-         И чего ты молчишь?

-         А чего надо говорить?

-         Да, послал бог подруженьку. Я, между прочим, ей сказала, что у меня есть важная новость. А ей глубоко по фигу. Идет, мечтает неизвестно о чем, а на меня ей плевать с высокой башни. А я ей всю душу на распашку, свое сердце ей открыла, мечты и помыслы всегда поверяю. Я к ней всегда всей душой, а она ко мне всей спиной. Идет, лыбится, как параноик. На цветочки и птички любуется. Ей цветочки и птички дороже, чем…

-         Ладно, Наталья, прошу пардону. Виновата. Я жду, когда ты сама начнешь свою новость выкладывать. Не мешала тебе сосредоточиться, с мыслями собраться. Короче, рассказывай.

-         А вот не скажу теперь, - надулась она.

-         Тогда я попробую угадать. Дочка Галя влюбилась и представила тебе своего кавалера.

-         Мимо. Дочка Галя пошла не в маму. Я в ее возрасте с ее папашей любовь уже вовсю крутила. На свою голову. А эта с утра до ночи сидит над формулами. Даже в каникулы.

-         Объявился один из бывших мужей и просится обратно в семью.

-         Упаси бог! А кабы и объявился, так я бы сообразила чего надо сказать, чтобы он покатился колбаской по Малой Спасской.

-         Тебя наконец то назначили начальником бюро.

-         Назначат, куда они денутся. Попозже.

-         Нашла кошелек, а в нем двадцать тысяч баксов?

-         Пока не нашла.

-         Ну, тогда я не знаю, - я развела руки.

-         Ну и дура. С фантазией у тебя хило. Что дочка моя может влюбиться – это она сообразила. А что ее мама еще не старуха и тоже вполне годится для таких вещей – на это ее фантазии уже не хватает.

Я остановилась и внимательно посмотрела на Натку. Та молча улыбалась мне. Было что-то в ее лице, что сказало мне: да, я не шучу, меня действительно озарило светом любви.

-         Поздравляю. И кто у нас Ромео? Я его знаю?

-         Нет. Ты его не знаешь, так же как и я. Мы пока не знакомы.

-         Вот те раз. Как так? Давай сядем вот сюда на скамейку, и ты мне все расскажешь без загадок и намеков.

Оказалось, что уже около трех недель Наталья встречает по утрам на троллейбусной остановке неизвестного мужика, на которого сначала не обращала внимания, но в последние дни вдруг поняла, что дядька ждет именно ее.

- Понимаешь, утром на остановку я прихожу в интервале примерно в двадцать минут. Бывает, что иной раз я выйду пораньше, чтобы две оставшиеся остановки пройтись перед началом рабочего дня. А бывает, что несешься как метеор, потому что времени в обрез. А этот мужик каждое утро стоит на остановке  и курит. Приду раньше – стоит. Приду позже – стоит. А как меня увидит, папиросу свою бросает в урну и в тот троллейбус, что я впихнусь, тоже впрыгивает и стоит всю дорогу рядом. Если бы я была женой какого-нибудь крутого бизнесмена, то могла бы подумать, что за мной следит частный детектив, нанятый муженьком, чтобы накопать на меня компромат. Если бы я работала в каком-нибудь сверхсекретном учреждении, то подумала бы, что меня пасет ФСБ, чтобы проследить, не продаю ли я государственные секреты нашим идеологическим врагам. Если бы я была миллионеркой, то подумала бы, что меня выслеживают криминальные элементы, чтобы узнать, когда и как меня удобнее грабануть. Но ты ведь знаешь, что ничего этого нет и, стало быть, дядьку интересую я сама. Я пригляделась к нему – нормальный мужик. Серьезный такой, основательный, среднего роста, крепкого телосложения, с благородной сединой, лет сорока пяти. Долго вспоминала, на кого он похож и вспомнила – на Баниониса. Ну, актер прибалтийский. В «Солярисе» еще снялся. В общем, скрывать не буду – он мне понравился. Причем до такой степени, что в последнее время стал по ночам сниться. Чувствую, голову начинаю терять, как будто мне не сорок, а только двадцать пять. Вот так и ездим рядышком в троллейбусе. Он молчит, я тоже. Что делать, подруга? Посоветуй.

Я долго молчала. Что тут посоветуешь. Наконец я осторожно заговорила:

- Судя по твоему рассказу, дяденьку действительно интересуешь ты сама. Самое главное – это узнать причину его пристального интереса. Прежде чем делать какие-либо выводы. А вдруг причина окажется пустяковой и прозаичной, а ты уже себе нафантазировала бог знает что. Скажем, он перепутал тебя с кем-нибудь, с той же сверхсекретницей или женой бизнесмена. Хотя, это маловероятно, так как частные детективы и тем более фээсбешники работают тонко, профессионально. Ты бы их слежку никогда не почувствовала. Дядька следит за тобой в открытую, не таясь, значит, не боится разоблачения. Даже, пожалуй, наоборот, подчеркивает свой интерес. Почему он тогда не пытается с тобой заговорить? Три недели – срок большой. Может, он очень стеснительный и не решается? Или ждет, когда ты первая сделаешь шаг навстречу? Странная робость для такого взрослого дяди. Слушай, Нат, ты баба у нас решительная, а что если завтра утречком ты возьмешь быка за рога, в смысле дядю за шкирку, и спросишь прямо: «В чем дело, сэр? Попрошу объясниться».

-         Я даже не знаю… Как то неудобно…

Я прямо расхохоталась:

-         Ни фига себе пельмень ты выдала. Впервые в жизни слышу от тебя - «неудобно». Ты же у нас деловая женщина. Смотри, наябедничаю Эврике. Короче, завтра после работы вот на этой самой скамейке я тебя жду с полным отчетом о решительном утреннем разговоре. Можно в письменной, можно в устной форме.

Наташка рассеяно посмотрела на мяч, что подкатился к ее ногам, встала, пнула носком туфли мяч юному футболисту, выбежавшему из кустов, одернула юбку и отчеканила:

-         Будет тебе завтра отчет!

Вечером я сидела на кухне над бокалом с дымящимся чаем и думала. Вспоминались прожитые годы. Как они быстро пролетели. Хоть и хорохоримся мы с Наташкой, хоть и пытаемся хвост веером распустить, но по сути обеим ясно как божий день, что поезд ушел, и попытки что либо начать заново смешны и тщетны. Какие там к черту романы! Дожить бы остаток жизни спокойно и по возможности без больших потерь. Вырастить детей, выучить их, помочь крепко встать на ноги, да нянчить на пенсии внуков. Вот и все, что нам осталось. Каждому возрасту свои задачи. Я вздохнула.

На кухню зашел мой бывший. Посмотрел на меня, потоптался, почесал в затылке, прокашлялся.

- Я… это самое… как его… в общем, вот, - и положил передо мной коробочку.

- Что это? – с подозрением покосилась я на него. Он пожал плечами и вышел. Я осторожно тронула коробочку, приложив ухо, прислушалась. Вроде ничего не тикает. Понюхала. Ничем подозрительным не пахло. Подцепив ногтем, осторожно приоткрыла крышечку. На красном бархате лежали золотые серьги и кольцо. И тут же как озарило: сегодня ровно двадцать лет, как мы поженились. Впервые в жизни я забыла о нашей годовщине, а он вспомнил. Раньше всегда было наоборот. Я взяла в руки серьги, внимательно разглядела. Интересно, кто помог ему выбрать? Я никогда раньше не замечала за ним хорошего вкуса. А колечко какое любопытное! Оно в точности повторяет то обручальное, которое я носила пятнадцать лет, а потом, после развода, продала, чтобы ничего не напоминало о моем неудачном замужестве.  Впрочем, чего гневить бога, так ли оно было неудачным. Были в нем и хорошие, и очень хорошие моменты. И не всегда виной нашим размолвкам был Виктор, я порой тоже вела себя не лучшим образом. Если бы можно было все вернуть назад, я бы многое сделала иначе. Все-таки двадцать лет совместной жизни просто так не вычеркнуть. Я опять вздохнула, отставила в сторону бокал с чаем, и пошла говорить слова благодарности.

Следующим вечером я сидела на скамейке в сквере, ждала Наталью. Натка запаздывала. Что ж, решила я, подожду еще полчаса и уйду. Надо ужин готовить, мужиков кормить. Когда обозначенные полчаса были на исходе, примчалась запыхавшаяся Наташка. Плюхнулась на скамейку, тяжело дыша.

- Все спортом занимаешься? Мало тебе фитнес-зала, так решила еще кроссы бегать?

- Боялась, что ты уйдешь. А раньше не могла прийти. Ждала звонка от Владимира Владимировича.

-         Это от которого? – заинтересовалась я, - И как там дела? В Кремле?

-         Тьфу, дура. Это его так зовут. Баниониса.

-         Познакомились таки. Уже хорошо.  А теперь с этого места попрошу поподробнее.

-         Ладно. Будут тебе подробности. Но начну я все-таки с самого главного. Помнишь, мы с тобой к гадалке Полине ходили, и она сказала, что мы обе стоим на пороге новых замужеств. Не знаю как ты, но я, похоже, скоро действительно выйду замуж.

-         Не раньше меня, дорогая, – я сделала выразительную паузу, - мы с Виктором сегодня уже подали заявление.